Я не уверена, что Сенька понимал все, что я ему говорю, но слушал внимательно. А дослушав, кивнул, соглашаясь, и по сути, это было нашей первой беседой.

Мы не сразу пошли домой. Нагулялись, катались на скрипучих качелях. Сенька снова ушёл в себя, но тем не менее я была довольна и счастлива. В кафе на проспекте мы пили чай с блинчиками. Сеньке чай разбавили молоком, но он все равно боялся обжечься и старательно дул, смешно надувая щеки. 

— У вас очень красивый сын, — сказала мне официантка. 

Я расцвела в улыбке. В этот момент я так любила эту незнакомую девушку! Она сделала меня счастливой всего несколькими словами. Домой шли, я улыбалась и держала лист в руках. Перед домом моя улыбка несколько поблекла. 

— Сеня, — позвала я сына. — Ты уже знаешь, что я твоя мама. И теперь мне нужно сказать тебе, что кроме мам, у детей ещё случаются бабушки. И твоя бабушка, как раз сейчас нас ждёт. 

Мама стояла у подъезда поджав губы. Все её лицо выражало скорбь и страдание. Причина проста — я отказалась в свое время дать ей ключи от квартиры. Мне нужно было место, где я могу зализывать раны после потери ребёнка и развода, а мама никак не способствовала гармонии в моей душе. И теперь мама напоминала мне об этом при каждом удобном случае. 

— Я замёрзла, — сказала она обвиняюще. — Скоро зима, а я стою жду на улице. 

Я вздохнула, призывая себя к терпению. Родителей не выбирают, так же, как и детей. Нужно просто любить их такими, какие они есть. 

— Нужно было позвонить, — спокойно ответила я. — Знакомься мама, это Сеня. 

Мама рассмотрела ребёнка внимательно. Видимо, он понравился ей внешне — Сенька красив, этого не отнять. Улыбнулась. Потом наклонилась и протянула ему леденец на палочке. 

И бесполезно было бы говорить, что я не хочу давать ребёнку в два года настолько сладкое и вредное. Я растерялась, не зная, как дать отпор. Выручил Сенька. Он спрятал ручки за спину, отказываясь принимать угощение, а потом и вовсе весь спрятался, за моей спиной. 

— Невоспитанный, — неодобрительно покачала головой мама. — Ну, что с него взять, детдомовский. 

— Мама, — возмутилась я. — Он же слышит. 

Она отмахнулась — какие чувства могут быть у двухлетнего ребёнка? По её мнению никаких. Как у меня в детстве… в лифте поднимались молча, мама то и дело рассматривала Сеню. 

— Ладно, зато красив, — наконец резюмировала она. — Во всем есть плюсы. А то с твоими данными такой ребёнок точно не получился бы. 

Я задохнулась от обиды. Раньше, после такого разговора я бы ещё полночи ревела. Теперь не буду. Теперь я сильнее. Я — сама мать. 

7. Глава 7. Карим

Рита раздражала. Раньше я просто не замечал работы своей помощницы. Она всегда была под рукой, и при этом умела не мозолить глаза. Сидела в своей каморке, как Золушка, и являлась по первому зову. У неё были готовые ответы на все мои вопросы и галстуки к любой рубашке. Раньше я её в упор не замечал, а теперь понимал, насколько она мне необходима. 

— Мне нужна Дарья, — задумчиво сказал я. 

— Соскучился по своей страшненькой помощнице? — усмехнулся Дамир. 

Я повернулся медленно, не успел даже ничего сказать, а Дамир поднял руки, словно сдаваясь. 

— Я дам тебе знать, когда мне будет нужна твоя критика относительно внешности моих сотрудников, — произнёс я. — А сейчас заткнись. 

Я не мог сказать, что Дарья была страшной. Просто незаметно и безликой. И на её фоне внешность Риты тоже бесила. Рита была слишком яркой, слишком шумной. Вот стоило только про неё вспомнить, как она вошла со стопкой документов и выгрузила их на стол с невообразимым грохотом. Если бы это была Дарья, мы бы её не заметили.