Он реально следил за мной?

– Свидания никакого не было. Ваш сотрудник ждал меня по собственной инициативе. Повода я не давала. Ни до, ни после, – отчеканила, ощущая, что сама начинаю закипать.

Если такие строгие правила в его компании, пусть вначале своим сотрудникам писюны в узел завяжет, чтобы не приставали.

– То есть не ты вчера принимала букет из рук мужчины? – медленно вставая со своего места, де Пейрак двинулся на меня.

В памяти четко всплыл фрагмент из вчерашнего вечера: визг покрышек и тёмный седан, пронесшийся мимо нас тогда. Вот почему он показался мне знакомым!

– Так вы бы остались и досмотрели сцену до конца, раз уж взялись подглядывать! Меньше претензий было бы, – выпалила на эмоциях.

Его близость пугала, давила и волновала одновременно. Сошедшие с ума бабочки бились крылышками в животе, мурашки толпами гуляли по телу, а я стояла, словно приросшая к полу. Злость перекликалась с другим чувством, природу которого я пока не могла распознать.

– Я не до такой степени вуайерист. – Он подошел настолько близко, нависая надо мной, что между нами осталось катастрофически мало сантиметров.

И кислорода. Потому как в следующую секунду я почувствовала резкую одышку, будто пробежала пару километров без подготовки.

Мне было страшно поднять глаза, и я трусливо сверлила взглядом его белоснежную рубашку где-то в области плеча. Во рту все пересохло. Мне самой бы сейчас минералочки не помешало хлебнуть.

– Значит, не отрицаете? – вырвалось в ответ.

У Дмитрия тоже дыхание вырывалось рваными свистами. Мощная мужская грудь под рубашкой каждый раз при вдохе живописно натягивала ткань. Так и хотелось дотронуться и провести пальцами.

Черт, от него исходил такой дурманящий флюидами магнетизм, что впору было начинать бояться потерять голову.

Ксюха, не смей! Только не он! Вспомни все, что говорили о нем Женька и Вика. Де Пейрак не тот, о котором стоит мечтать и кого можно заподозрить в банальном заигрывании.

Его странные взгляды, сбившееся дыхание, выговоры и даже слежка не более чем обычная сдерживаемая ярость на нерадивого сотрудника. В которой тебе чудится невесть что. Приди уже в себя и закатай губу!

– У меня достаточно смелости признать за собой определенные косяки.

"А выглядите, словно ревнуете!"

Но нет, этого я вслух не скажу. Я еще не настолько самоубийца!

– И ненавижу, когда врут, – хрипло добавил он, цепляя меня пальцами за подбородок. – Посмотри на меня, – приказал таким тоном, что я забыла на миг все свои огрызушки.

И не из-за страха. Нет. Просто такой бархатно-тягучий голос с прорезывающимися стальными нотками напрочь отбивает желание перечить,

пробуждая чисто женское начало и заставляя беспрекословно склонить голову, подчиниться. Ощущая силу, мощь матерого самца. Мужчины.

– Не делай больше так, Ксюша. Я спишу это на первый раз. В виде исключения. С условием, что мои приказы впредь будут исполняться безоговорочно. Я ведь не требую от тебя невозможного, – чуть ли не в губы выдохнул де Пейрак, угрожающе-ласково растягивая слова.

Еще чуть-чуть, и я бы поплыла, утонула в его кофейных омутах, растворилась, если бы ощутимый запах перегара не ударил в нос. Это и привело меня в чувство, заставив невольно скривиться, дернувшись назад.

От него не ускользнуло смазанное движение. Как и моя реакция, написанная на лице. Он отпустил, убрав руку.

Взгляд сразу стал колючим. Неприязненным. И тон сменился на ледяной.

– Ты меня услышала?

– Да, – коротко кивнула, отступая на шаг.

Сердце продолжало лихорадочно колотиться в груди. Сбежать. Успокоиться. Глотнуть свежего воздуха.