– Вы, Андрей Евгеньевич, выступаете за такой союз?

– Да нет же! Германцы нам тоже не товарищи, согласен. Но и не враги. Я выступаю за нейтралитет. Пусть эти ребята дерутся, а мы поглядим. Не готова Россия к войне, это ее погубит. И вообще, худший враг России – это мы сами…

Таубе, молча слушавший спор, вмешался:

– Берлин мог бы как-то ужиться с нами, но не Вена. Мы неизбежно столкнемся с ней на Балканах. К сожалению, к большому моему сожалению, европейская война неизбежна. Турция разваливается на глазах. Когда она начнет сыпаться, налетят падальщики. И Россия будет в первых рядах. Давно еще генерал Фадеев сказал: «Путь на Царьград лежит через Вену». Поэтому я за союз с англичанами. Даже втроем нам трудно придется в будущей войне против тевтонов.

Снесарев хотел возразить, но барон красноречиво показал на часы:

– Андрей Евгеньевич, ему завтра ехать. А мы про высокую политику. Давайте конкретные вопросы решать, а языками почешем, когда Лыков вернется.

– Погодите, господа шпионы, – поднял руку сыщик. – За лекцию спасибо, хотя, как мне кажется, я мог бы без нее обойтись. Скажите кратко: «Большой Игре» конец? А как же агентура, резиденты, разведывательные департаменты? Договор сделает их ненужными?

«Господа шпионы» хмыкнули. Снесарев ответил за обоих:

– Черта с два! «Большая Игра» перейдет на другой уровень, еще более законспирированный. Политики станут журчать друг другу медовые речи. А мы, военные, удвоим осторожность. Или утроим. Суть останется прежней: кто кого перехитрит.

Далее начался конкретный разговор: способы связи, полномочия, союзники. Из Семипалатинска в Петербург за советом не съездишь. Все придется решать на месте, а интересы военного ведомства Лыков представлял себе плохо. Еще он спросил, в какой мере может опираться на губернатора. Таубе пояснил, что генерал-майор Галкин – старый разведчик, в свое время он был делопроизводителем Азиатской части ГУГШ. На востоке давно, в секретных делах поднаторел и всегда поможет сыщику. Правда, у генерала сейчас в семье горе – умирает жена… Но службу Александр Семенович не забрасывает, выучка не та. Барон напишет ему письмо, которое надо взять с собой.

Лыков поинтересовался, что с военным губернатором соседней Семиреченской области. Ведь формально Николка служит под его командой, а не Галкина. Там начальствует знаменитый Ионов, герой многих передряг, создатель знаменитого Памирского отряда, ответил барон. Такой тоже не подведет. Но на всякий случай и к нему будет письмо. Михаил Ефремович – старый боевой товарищ.

Вечером коллежский советник огорошил жену новостью о своем отъезде. Требовалось спешить. Утром следующего дня Лыков выписал бесплатный билет до Омска. Телеграфировал сыну в Джаркент, чтобы встречал его там через четыре дня. Судя по карте, от Омска до Семипалатинска они будут добираться пароходом, вверх по Иртышу. Это еще почти неделя. И лишь по прибытии сыщик сможет заняться своим поручением, да к тому же – в первые дни – втайне от местных властей. Трудная задача, и времени после убийства полицмейстера пройдет уже много. Но если сын приказал, деваться некуда…

Лыков впервые в жизни ехал по железной дороге так далеко на восток. Первый класс предоставлял все необходимые удобства: умывальник и уборная прямо в купе, был еще вагон с душем. В ресторане все вкусное и свежее. Попутчик, правда, попался неприятный – чиновник Главного тюремного управления. Он направлялся в Забайкалье ревизовать каторжные тюрьмы. Самодовольный и пустой человек, быстро понял Алексей Николаевич. Такие на местах начинают важничать, а тюремную администрацию в грош не ставят. Ну да шут с ним…