Селвер брел по тропинке вдоль ручья, то и дело спотыкаясь о корни ив. Он увидел старика, ушедшего в сны, и остановился. Старик поглядел на него из-за длинных ивовых листьев и увидел его в своих снах.

– Где мне найти ваш Мужской Дом, владыка-сновидец? Я прошел долгий путь.

Старик сидел не двигаясь. Селвер опустился на корточки между тропинкой и ручьем. Его голова упала на грудь, потому что он был измучен и нуждался в сне. Он шел пять суток.

– Ты в яви снов или в яви мира? – наконец спросил старик.

– В яви мира.

– Ну, так пойдем! – Старик поспешно встал и по вьющейся тропке повел Селвера из ивовых зарослей в более сухое сумрачное царство дубов и терновника. – А я было подумал, что ты бог, – сказал он, держась на шаг впереди. – И мне кажется, я тебя уже видел. Может быть, в снах.

– В яви мира ты меня видеть не мог. Я с Сорноля и здесь никогда раньше не бывал.

– Это селение зовется Кадаст. А я – Коро Мена. Сын Боярышника.

– Меня зовут Селвер. Сын Ясеня.

– Среди нас есть дети Ясеня. И мужчины, и женщины. Дочери твоих брачных кланов – Березы и Остролиста – тоже живут среди нас. А дочерей Яблони у нас нет. Но ведь ты пришел не для того, чтобы искать жену, так?

– Моя жена умерла, – сказал Селвер. Они подошли к Мужскому Дому на пригорке среди молодых дубов, согнулись и на четвереньках проползли по узкому туннелю во внутреннее помещение, освещенное отблесками огня в очаге. Старик выпрямился, но Селвер бессильно скорчился на полу. Теперь, когда помощь была рядом, его тело, которому он столько времени беспощадно не давал отдыха, отказалось ему повиноваться. Руки и ноги расслабились, веки сомкнулись, и Селвер с благодарным облегчением соскользнул в великую тьму.

Мужчины Дома Кадаста бережно уложили его на скамью, а потом в Дом пришел их целитель и смазал снадобьями рану у него на плече. Когда наступила ночь, Коро Мена и целитель Торбер остались сидеть у огня. Почти все мужчины удалились в свои жилища к женам, а двое юношей, еще не научившиеся уходить в сны, крепко спали на скамьях.

– Не понимаю, откуда у человека могут взяться на лице такие рубцы, – сказал целитель. – И уж совсем не понимаю, чем он мог так поранить плечо. Странная рана!

– А на поясе у него была странная вещь, – сказал Коро Мена.

– Я видел ее и не увидел ее.

– Я положил ее ему под скамью. Словно бы отшлифованное железо, но не похожее на работу человеческих рук.

– Он сказал тебе, что он с Сорноля.

Некоторое время оба молчали. Коро Мена вдруг почувствовал, что на него наваливается необъяснимый страх, и ушел в сон, чтобы найти объяснение этому страху – ведь он был стариком и умелым сновидцем. Во сне были великаны, тяжеловесные и страшные. Их сухие чешуйчатые конечности и туловища была завернуты в ткани. Глаза у них были маленькие и светлые, точно оловянные бусины. Позади них ползли огромные непонятные махины, сделанные из отшлифованного железа. Они двигались вперед, и деревья падали перед ними.

Из-за падающих деревьев с громким криком выбежал человек. Рот его был в крови. Тропинка, по которой он бежал, вела к Мужскому Дому Кадаста.

– Почти наверное, – сказал Коро Мена, выходя из сна, – он приплыл по морю прямо с Сорноля, а может быть, пришел с берега Келм-Дева на нашем острове. Путники говорили, что великаны есть и там и там.

– Пойдут они за ним или нет, – сказал Торбер, но он не спрашивал, а взвешивал возможность, и Коро Мена не стал отвечать.

– Ты один раз видел великанов, Коро?

– Один раз, – сказал старик.

Он опять ушел в сны. Теперь, потому что он был очень стар и уже не так крепок, как прежде, он часто погружался в сон. Наступило утро, миновал полдень. За стенами Дома девушки ушли в лес на охоту, чирикали дети, переговаривались женщины – словно журчала вода. У входа голос, не такой влажный и журчащий, позвал Коро Мена. Он выполз наружу под лучи заходящего солнца. У входа стояла его сестра. Она с удовольствием вдыхала ароматный ветер, но лицо у нее оставалось суровым.