К.Г. Юнг исходил из того, что метод активного воображения может быть продуктивным на завершающих этапах аналитической терапии, когда объективация образов оказывается способной занимать место сновидений. Вызванные активным воображением образы как бы предвосхищают сны, и материал сновидений иссякает. Сознание устанавливает связь с бессознательным, и получаемый в процессе анализа материал находит свое выражение в творческой форме, оказывается более содержательным, чем в сновидениях. Нередко сами пациенты испытывают потребность в эмоциональном или зрительном воплощении данного материала. На вербальном уровне это может вылиться в воображаемый разговор с другим человеком или персонажем, всплывшим из недр бессознательного. На невербальном уровне – в живописи, скульптуре, танце. Могут быть и иные способы выражения в форме письма, изложения на бумаге рассказа, стихотворения.

В своей терапевтической деятельности К.Г. Юнг нередко просил пациентов выразить их материал активного воображения в форме рисунков. Он считал, что подобные рисунки выражают реальное психологическое состояние индивида и их можно использовать в целях установления диагноза заболевания. При работе с пациентами основатель аналитической психологии придерживался установки, в соответствии с которой рисунки чрезвычайно важны для них, их необходимо возвращать им, а копии оставлять у себя, чтобы иметь возможность размышлять над ними. При этом он исходил из того, что «суггестивное воздействие рисунка влияет на психологическую систему пациента и вызывает эффект, аналогичный тому, что сам пациент вкладывает в свой рисунок».

Прибегая к активному воображению, напоминающему собой своего рода медитацию, К.Г. Юнг предупреждал в то же время, что этот метод подходит далеко не для всех пациентов и имеются такие больные, по отношению к которым «его применение будет ошибкой». Дело в том, что само по себе активное воображение может породить такой обильный бессознательный материал, с которым пациент не в силах справиться, в результате чего он не только не сможет разобраться в вызванных к жизни образах, но и растворится в них, окажется под их властью, будет испытывать беспокойство, что чревато обострением психического состояния. Негативный момент состоит и в том, что вместо подлинного понимания бессознательных образов возможно соскальзывание пациента в пропасть его собственных глубинных комплексов. Кроме того, содержимое бессознательного может вызвать у пациента лишь эстетический интерес, в результате которого больной окажется в тисках всепоглощающей фантасмагории. И наконец, активное воображение может способствовать освобождению присущего содержанию бессознательного сильного заряда, который в определенных обстоятельства способен подавить разум и овладеть личностью. К.Г. Юнг предупреждал, что метод активного воображения – это «не детская игрушка», он особенно опасен для больных с латентной формой шизофрении и, следовательно, при его использовании требуется строгий контроль со стороны опытного аналитика.

Поэтому использование метода активного воображения предполагает такую искусную работу аналитика, в процессе которой постоянно оказывается помощь пациенту по освоению им бессознательных обра-34 зов. Пациенту следует подсказывать параллели, имеющие место между его бессознательным материалом и элементами символизма, восходящими к средневековью, древним культурам, поскольку, как замечал К.Г. Юнг, больной может уяснить истинное значение архетипичных образов в качестве повторяющихся в истории человечества объективных фактов и процессов психики, а «не сомнительных субъективных переживаний вне всякой связи с внешним миром». Смысл и значение этих образов проявляется лишь в процессе их интеграции в личность, духовную целостность, когда человек задумывается над их нравственными требованиями.