Традиционные интерпретации горы приписывают ей несколько значений. Из-за стараний, необходимых для достижения вершины, для восхождения^>♣ к небу^>♣, этот символ в первую очередь рассматривается как изображение усилий, направленных на духовную самореализацию. Роберт Дезуай предлагал своим пациентам предпринять подъем по горному склону, чтобы избавиться от депрессивных состояний. Внушительная масса скальных^>♣ пород и земли^>♣ выступает также как максимальное проявление непреложности, незыблемости. Многочисленные мифы рассматривают гору в качестве оси мира. Большая часть интерпретаций символа также упоминает его священную коннотацию. В рамках динамики воображения гора не отрицает все эти значения. Она безапелляционно подтверждает свою способность изображать непреложное. Заснеженная[101] вершина, ледник^>♣, горный массив – все это внушает ощущение неподвижности. Онейроидная динамика всегда использует этот образ как начальный момент движения, как начало подвижности[102]. По существу, воображаемая гора выражает отношение между застывшей^>♣ налаженностью и налаженностью гибкой, между постоянством и приверженностью к изменению.

Помимо этого важного нюанса наблюдение содержания сновидений с горой позволяет увидеть два неожиданных направления интерпретации символа. В сновидении гора влечет за собой слова и образы, выражающие опрокидывание^>♣. Отражение^>♣, зеркало^>♣, другая сторона – эти понятия подтверждают назначение образа горы обозначать этап процесса примирения противоположностей, решающую фазу процесса индивидуации. В 75 % изученных сценариев сновидений мы наблюдали присутствие матери^>♣ сновидящего или сновидящей или представляющих ее символов. Гора округлой формы, называемая куполом^>♣ или холмом[103], иногда прямо ассоциируется с материнской грудью. Интерпретация образа горы, которая пренебрежет изучением того, что в сновидении может быть связь с упоминанием матери, рискует быть неполной.

Мы знаем, какую важность Роберт Дезуай – «изобретатель» методики управляемого сна наяву – приписывал восходящим^>♣ и нисходящим движениям. Они составляют часть наиболее значимых онейроидных действий. Между тем интерпретатор сновидения, в котором появляются слова вертикальный и горизонтальный, должен опасаться смешения их значения с теми, которые выражают подъем или спуск.

В словаре образов вертикальный и горизонтальный выражают положение тела. Они ведут себя подобно двум неразлучным приятелям, вместе посещающим одни и те же сновидения. Если они и заслуживают того, чтобы относиться к семье символов, выражающих движение, то вовсе не потому, что вертикальность иногда содействует восходящим или нисходящим движениям. Они заслуживают это, потому что демонстрируют переход от одного положения к другому. Чаще всего речь идет о выпрямлении, приводящем из горизонтального положения в вертикальное. Частое появление в подобных сновидениях рыбьего^>♣ хребта или позвоночного столба заставляет предполагать, что изменение положения вызывает к жизни воспоминания, связанные с истоками жизни^>♣ и с изменениями, заставившими четвероногое животное принять вертикальное положение. Человеческий опыт принятия вертикального положения, который переживается каждым ребенком^>♣, безусловно, вносит свой вклад в формирование символического значения этих образов.

Понятия вертикальный и горизонтальный также являются основой для элементарных пространственных ориентиров. В этом смысле они подобны