Я только пошел в первый класс старшей школы, а Луна была во втором. Я заработал неплохую популярность в Школе Всех Святых благодаря фамилии и способности пинать мяч, в чем остальные игроки команды были не очень хороши.

Все девчонки сходили по мне с ума, я надеялся, что Луна замечает все записки, которые вылетали из шкафчика каждый раз, когда я открывал его. Мы были лучшими друзьями. Ничего не поменялось. Ну кроме меня. Я начал наращивать мышечную массу, и в несколько рывков я вытянулся буквально за ночь.

Это было ночью, когда я, как обычно, пробирался к ней в комнату через окно, я делал так каждый раз, когда наши семьи ложились спать. Когда она открыла окно, чтобы впустить меня, я прижался губами к ней и прошептал:

– Держи второй.

Это была самая большая ошибка, которую я когда-либо делал. Она закрыла окно, прищемив мои пальцы. Меня выкинуло прежде, чем я смог зацепиться за раму. Каким-то чудом мне удалось удержаться на трубе, а через секунду Луна поняла, что натворила. Она сразу же затянула меня обратно и спасла от смерти.

В ту ночь, пока я делал вид, что сплю в ее кровати, она написала мне настоящее письмо с извинениями, в котором объяснила, что любит меня, но видит нас только друзьями.

В тот раз я принял это. Очевидно, что ненадолго. Я знал, что все проблемы в Луне, а не в Найте. Я замечал, как она смотрела на меня, когда вокруг были другие девушки, когда передавали мне записки, а телефон светился от непрочитанных сообщений.

В ней был голод. Отчаяние – горячая, зеленая жидкость, которая протекает в душу, когда ты наблюдаешь за кем-то твоим, обожаемым другими.

Я продолжал лазать к ней в окно каждую ночь. Я принял все. Ей нужно время. Время? У меня его достаточно.

Я решил показать ей, что я не просто одержимый сталкер. Я способен двигаться вперед. Чтобы доказать это, я перестал игнорировать других девушек. Я начал встречаться, переписываться, флиртовать.

Я оставался близким для нее человеком, поддерживал отношения с девочкой по соседству. Но у меня появилась вереница подружек, которые приходили и уходили – целая очередь из красавиц с глянцевыми губами, которые одевались в правильные бренды, говорили нужные вещи. Я выставлял их напоказ в школе, приводил на семейные вечера с барбекю, я надеялся, что Луна обратит на меня внимание, когда я не буду пытаться засосаться с ней каждый раз, когда она смотрит в мою сторону.

Смешно, но это привело к поцелую номер три.

Поцелуй номер три случился, когда ей было семнадцать, а мне шестнадцать. Я назвал его поцелуем смерти, потому что урон, нанесенный им нашим отношениям, был огромным. Даже сейчас, спустя полтора года, я все еще ощущаю его эхо. Например, до поцелуя номер три Луна сообщала мне, что собирается на вечеринку к Вону. А вот Луна после поцелуя практически не говорила мне о том, что она собирается делать и куда идти. Мы все еще тусовались вместе, но это стало плохой привычкой.

Вернемся к поцелую. Я дурачился с девчонкой по имени Нои в то время. Но я ясно помнил о семнадцатом дне рождении Луны. Я купил нам билеты в музей, хотя в городе проходил карнавал, но Луна ненавидит карнавалы – и зоопарки, и океанариумы, и любые другие места, где животных используют в развлекательных целях. Я все спланировал. Луна вегетарианка, в Тодос-Сантосе было открыто одно веганское местечко, прямо напротив музея. Я купил кучу странной фигни у Бренди Мелвилла и сделал на спине тату с морским коньком, надеясь, что она поймет сообщение: она – мой позвоночник.

Луна обожает морских коньков. Это ее любимые животные – что-то о самце морского конька, который рожает… Мама вынесла мне мозг, прежде чем подписала соглашение на татуировку, но она знала, что это какой-то грандиозный план, и позволила.