— Будь у тебя два варианта... Поставить сестру на ноги или сделать меня своей женой... Какой из них ты выбрал бы?

Он открыл рот, чтобы ответить, но промолчал. Нахмурился сильнее — между бровями образовалась складка.

— Ты странно выглядишь. И говоришь тоже странно, — заметил он.

— Ответь, пожалуйста. Мне же интересно.

— Лен… Ты тоже выбрала бы первое, будь твоя сестра больна. Разве я ошибаюсь?

«Не ошибаешься», — мысленно ответила я, улыбнувшись ему.

Я улыбалась так старательно, что разболелись щеки. Именно сегодня разговор с любимым не принес ни радости, ни облегчения. Да и что ему можно сказать? “Знаешь, я решила пожертвовать нашей любовью ради других”? Нет. Мне просто не оставили выбора.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя? Только тебя... — сказала шепотом.

— Я тоже люблю только тебя, — отозвался он. — Расскажешь, что стряслось? Что-то с Соной? Лена, родная, не молчи. Ты же знаешь, что я всегда тебя поддержу. Что бы ни случилось.

Я кивнула. Может быть, я все же не сдержалась бы и рассказала бы ему о случившемся, но именно в этот момент дверь спальни открылась и в комнату зашла мама.

— Отключись, —тихо, но жестко сказала она. — Немедленно, Лена.

— Я устала, — сказала я любимому. — Завтра созвонимся, хорошо?

— Понял. Кто-то пришел, — ответил он одними губами, и я кивнула. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — шепнула, уверенная, что вижу любимого в последний раз.

Я отложила телефон на тумбочку и посмотрела на маму, в глазах которой плескалась ярость. Будто я сделала что-то ужасное, подставив всю семью. Будто это я виновата в том, что произошло, а не папа. И вообще… разве это любовь, когда ради денег тебя готовятся выдать замуж за незнакомого и нелюбимого мужчину? Как смириться со всем этим?

— Ты согласилась стать женой Григория! — рявкнула мама таким тоном, что я вздрогнула от неожиданности. Никогда еще со мной не обращались так, словно я — вещь.

— Но это не значит, что я должна забыть его в ту же секунду. — Я кивнула на телефон. — По щелчку пальцев. Нужно расстаться по-человечески. Не считаешь?

Мать задумалась, но выражение ее лица все еще было злым и нервным.

Я встала с кровати и прошла мимо матери — в кухню, чтобы выпить воды. Горло все еще сжимало спазмами, но я дала себе слово, что больше не расплачусь ни при ком из них.

А когда вернулась со стаканом воды в спальню, мама вытаскивала из моего телефона симку.

— Что ты делаешь? — глухо закричала я, пытаясь отобрать мобильный. — Мама!

— Никаких больше разговоров с другим мужчиной!

— Почему? Потому что он не такой обеспеченный, чем тот ваш Григорий? Потому что не такой сильный и влиятельный? Потому что не может вытащить папу из тюрьмы? Отвечай, мама! Почему? Ведь ещё недавно тебя все устраивало, и вы с тетей Самирой строили планы... Даже свадебный салон выбрали!

Я больше не могла молчать. Слова лились изо рта, как и слезы из глаз. Я смотрела на нее и не понимала: как деньги могут так застить глаза?

— Все верно, — отрезала мать. — Может, сын Самиры и хорош, но не настолько, как Григорий. Завтра он приедет к нам — я уже сообщила, что ты приняла его предложение.

Господи… Григория я видела всего два раза, и оба раза диалог длился не больше пяти минут, за которые я категорически отказалась принимать его предложение. А потом Григорий появился у нас дома…

— Завтра… приедет? — тихо спросила я, не слыша своего голоса. В ушах шумело, во рту появилась горечь.

— Завтра. А через три дня свадьба. Больше ты со своим.... — мать кашлянула, — говорить не будешь. Только с Григорием.Ты поняла меня?!