Можно было бы прямо сейчас уйти, но вдруг увяжется за мной? У меня, конечно, всегда с собой перцовый баллончик, но подозреваю, против него – это слабая защита. Он невысокий – даже не стал на эти ужасные стулья садиться, но мощный. Ну а здесь хотя бы люди. Так что лучше дождусь, когда он отвлечется, и незаметно ускользну. Слава богу, он пока только пялится.

«Ежик» заказывает себе неразбавленный виски. Один, второй. Пусть пьет, пусть. Потом захочет в уборную, и я сбегу.

Слышу, как он предлагает мне:

– Угостить?

Я и бровью не веду.

– Девушка! Говорю, угостить?

Не отвечаю, вообще на него никак не реагирую. И даже отворачиваюсь со скучающим видом в другую сторону. И тут вижу – красавчик возвращается. И уже без футболки. Теперь на нем кожаная куртка нараспашку, одета прямо на голый торс. И это его абсолютно не смущает, даже, по-моему, наоборот, он ещё больше красуется. Идёт себе, проходящим мимо девочкам улыбается. Звезда.

Да уж, самоуверенности у него – хоть продавай. И в таком виде этот чудо плавно взмывает на круглый танцпол, где его встречают и правда как звезду.

А я, не знаю почему, пристально за ним наблюдаю, даже про ежика забыла. Хотя понятно, почему. На него приятно смотреть. Есть в нем что-то чувственно-притягательное. На него тут многие смотрят.

Играет взрывной, переделанный ремикс старенькой композиции «Нон-стоп».

«Музыка громче, глаза закрыты

Это нон-стоп ночью открытий!...»

Красавчик танцует самозабвенно и, между прочим, подогревает публику похлеще, чем танцоры в кожаных штанах. Он её вообще заводит. Да и танцует он, может, не то что лучше них… а как-то пластичнее, хотя они стараются, а этот явно просто дурачится. К нему тянутся какие-то девочки, вьются вокруг него.

Я не люблю таких, как он, по жизни – слишком избалованных вниманием, слишком самовлюбленных и вызывающе раскрепощенных. Но здесь и сейчас он чем-то цепляет. Притягивает взгляд, внимание, мысли. И странно, но приятно будоражит кровь.

Танцпол заполняется, вокруг него сгущается народ, и он пропадает из виду. Теряется среди других танцующих.

Но вот взрывная песенка заканчивается, красавчик выныривает из толпы, подходит к краю танцпола. Кто-то из девочек хватает его за руку, хочет остановить, вернуть обратно, но он мягко выскальзывает и спрыгивает с танцпола. И идет к барной стойке. А я вдруг понимаю, что неосознанно волнуюсь. Не умом, нет. Но внутри, за ребрами, теплеет и трепещет. Хотя, может, это просто коктейль действует или непривычная обстановка…

Красавчик просит пиво и с непринужденной легкостью взбирается на высокий стул, рядом с ежиком и кучкой девиц. Пиво он пьет жадно и сразу опустошает треть запотевшего бокала, но затем отставляет, и снова его движения становятся ленивыми. Я всё это замечаю лишь краем глаза, как и то, что «ежик» придвигается ко мне ближе.

Ну а красавчик, утолив жажду, ожидаемо начинает флиртовать с девушками. Точнее, они с ним, но он явно не против. Мне даже смешно: как они его делить-то будут?

Впрочем, затем мне становится не до смеха. Опьяневший ежик, который теперь больше напоминает бычка, вдруг кладет мне руку на запястье. Ладонь у него прохладная, но потная. Я брезгливо выдергиваю руку, обращаю на него недоуменный взгляд.

– Что нужно? – говорю жестко.

Но он только расплывается в улыбке, обнажая мелкие, с щербинками зубы. А потом вообще высовывает кончик языка, розового, влажного, и проводит по верхней губе влево-вправо. Фу.

– Доставим друг другу удовольствие? – И смотрит так, словно взглядом поясняет, какое именно.