«Становится всё интереснее», — он размышлял, куда его заведёт ноющее от старых ран сердце.
Как же она была похожа на Регину! И магия… Эти обстоятельства требовали разъяснений. А пока он наблюдал, как обитательница трущоб неторопливо ела, откусывая хлеб маленькими кусочками. Слишком аккуратно, держа спину прямо, расправив плечи. Из своей миски Виктор выудил несколько более-менее аппетитных волокон мяса. Желание есть пропало.
После трапезы у бродяжки выступил румянец на щеках, шаль раскрылась, сползая с плеч. У Дэя на языке вертелся вопрос, но он не произнёс ни слова. Вытянув шею, лекарь разглядывал брошь, приколотую к несвежему платью девушки. У магистра похолодели руки. Немного грубоватая работа деревенского мастера, тёмный металл с выбитыми завитками, имитирующими листья — в любой лавке за пределами столицы найдёшь с десяток подобных украшений. Только заклятие-оберег, лежащее на броши, Виктор узнал. Когда-то он сам творил его. Губы невольно произнесли имя:
— Регина…
Она вздрогнула, потянула пальчиками за углы шали, закрываясь от настойчивого внимания, готовая сорваться с места. Даже о припасах позабыла.
— Прошу, не убегай, — он ощутил, как резко стянуло в груди, с трудом выдохнул.
Девчонка, применявшая на трактирщике магию эмпатов, должна была почувствовать его состояние, но потемневшие от волнения глаза не отразили понимания. Ошарашенный одним открытием за другим, Виктор уловил в ней надломленность. В его практике случалось, что сильное потрясение запечатывало часть магии Чувств. Он обязан разобраться. Теперь, увидев брошь, магистр Дэй точно знал, что не отступит.
За несколько мгновений Виктор пришёл в себя. Выручили специальные техники, которые он обычно преподавал старшекурсникам. Вернув хладнокровие, медленно проговорил:
— Десять лет назад я потерял друга. Его звали Фрост Талес. Вижу, тебе знакомо это имя, девочка.
Бродяжка отодвинулась в самый тёмный уголок, точно мышка замерла, прижавшись к стене. Казалось, что она готова заплакать, но глаза оставались сухими.
— Я мог бы подумать, что ты украла брошь, как пыталась облапошить простака трактирщика…
— Занятий для честной девушки не так много. — Она защищалась из-за своей брони, губы дрожали.
— Брошь простой деревенский оберег, — Виктор не отреагировал на выпад. — Но я сам зачаровал её с любовью и заботой. Для Регины Талес.
Маленькая рука нервно коснулась шали в том месте, где было украшение. Заметное для мага-эмпата волнение охватывало девушку всё сильнее, но из спасительного уголка она не спешила показаться.
— Ты похожа на мать. Я не могу ошибаться. Ты дочь Фроста и Регины. Так?
Он вспомнил и произнёс имя малышки, которую видел в младенчестве. Абсолютное счастье друзей оказалось слишком болезненным для Виктора. Регина была потеряна навсегда. Он уехал в провинцию, где долго занимался лекарским делом. Там узнал о ранней смерти любимой, а спустя несколько лет об исчезновении Фроста Талеса. Дэй вернулся в столицу и пытался разыскать девочку, но так и не преуспел в этом.
— Мариса, — услышав другое имя, произнесённое магом, она выпрямилась с неожиданным упрямством. — Моё имя Мариса…
3. 2.
В вечерней темноте море слилось с неровной полоской неба, озарённого всполохами. Верховный толкователь Делвин Брум стоял у окна, заложив руки за спину. Невысокий и жилистый, как все Брумы, он долгим взглядом изучал аномалию, что не менее десяти лет подсвечивала небольшой участок моря возле столицы. Из окон зала Совета открывалась широкая панорама на пролив и дальний берег острова Юингов с отвесными обрывами. Свечение создавало иллюзию, что остров полностью окружён сияющей дымкой. Зыбкие контуры дальнего берега дрожали. Основной цвет магической завесы сочетал в себе оттенки сиреневого, амарантово-розового и лилового. Среди негустого полога пробегали белые молнии, ударялись о воду, разбрасывая в стороны большие и маленькие сгустки чужеродной силы.