Под общий гул разговоров она обратилась к Дэнису:

– За мной следят.

– Конечно следят, крошка моя. – Он белозубо и заговорщически ей улыбнулся. – Ты очень красивая девушка, и я хочу, чтобы на тебя смотрели.

– Но на меня смотрят неподобающим образом, – обеспокоенно запротестовала она. – Я действительно полагаю, что мне не следовало приходить.

– Не говори глупостей, дорогая! – Он улыбнулся шире. – Все идет прекрасно, и мне нужно, чтобы ты была рядом. Они повышают ставки, и игра становится интереснее. – Он удовлетворенно вздохнул. – Мы на верном пути, милая, поверь мне.

– Тогда, по крайней мере, позволь мне подышать свежим воздухом, прежде чем сорвешь банк. – Она поднялась со стула и подошла к балконной двери, стараясь ни на кого не смотреть.

Оказавшись на воздухе, она сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться, затем подошла к металлическим перилам, прислонилась к ним и осторожно повела плечами, стараясь ослабить напряжение в мышцах.

Темнота окутала ее как теплое одеяло; из сада доносились крики цикад.

Посмотрев на бухту, она увидела яхту «Персефона», возвышавшуюся над остальными судами.

Вассос Горданис выбрал необычное имя для яхты. Джоанна вспомнила героев греческих мифов, которые изучала в школе. Персефона, если память ей не изменяла, не имела никакого отношения к морю. Она была богиней весны, но ее захватил в плен Аид и отправил в подземный мир. После похищения Персефоны ее мать Деметра пребывала в таком горе, что запретила земле плодоносить до тех пор, пока к ней не вернется ее дочь. Зевс приказал Аиду отпустить Персефону. Аид отпустил ее, но перед освобождением дал ей семь гранатовых зерен. Персефона проглотила зерна, и тем самым оказалась обречена на возвращение в царство Аида. Чтобы успокоить Деметру, Зевс решил, что Персефона будет проводить весну и лето на Олимпе, а осень и зиму – в царстве Аида.

Будучи школьницей, Джоанна размышляла о том, что, если бы Персефона удержалась от соблазна и не съела гранатовых зерен, лето стояло бы круглый год.

Усмехнувшись своей наивности, она повернулась, чтобы уйти обратно в зал, но остановилась и затаила дыхание, когда поняла, что путь ей преградила высокая мужская фигура.

Джоанна инстинктивно шагнула назад и хрипло произнесла:

– Я не знала, что здесь кто-то есть.

Горданис тихо ответил:

– Простите, что испугал вас, мадемуазель. – Он помолчал. – Прекрасная ночь, не правда ли?

– Я просто хотела немного подышать свежим воздухом.

Он кивнул:

– Атмосфера в зале напряженная, что неудивительно. Ведь многое поставлено на карту.

– В самом деле? – Она вздернула подбородок. – Я бы назвала игру довольно умеренной.

– Но вечер только начался, – сказал он. – И в конце концов, очень многое зависит от вас, дорогая.

– Что вы имеете в виду?

– Вы талисман мсье Вернона. Он так сказал.

Она прикусила губу:

– Дэнису не нужен талисман. Он очень хороший игрок.

– Я думаю, удача ему понадобится. – Он снова помолчал. – Но я пришел сказать, что вам принесли воды.

Она сглотнула.

– Игра начинается?

– Да, – сказал он. – Уже поздно, и, думаю, мы не должны больше терять время.

Он вежливо отошел в сторону, позволяя ей пройти, но Джоанна медлила, не желая сокращать расстояние между ними.

В конце концов она заставила себя пройти мимо Горданиса, опустив глаза.

Во время перерыва игроки расселись по-новому. К своему ужасу, Джоанна обнаружила, что вновь будет сидеть прямо напротив Горданиса.

Она потянулась за бокалом и отпила прохладной воды.

«Не думай о нем, – приказала она себе. – Сосредоточься на игре».

Вскоре прогноз ее отца оправдался – ставки начали расти.