Она засмеялась.

– Нет, бесцветным.

– Все равно не надо. И полировать не надо.

Тогда она выдавила на мои руки крем и начала по очереди массировать их, разминать. Ей-ей, в этом было что-то сексуальное. И сеанс маникюра, оказывается, создает между мужчиной и женщиной определенную связь, что ли. Или это мне только казалось – на новенького?

– Вы, наверное, заканчиваете свою смену? – спросил я.

– Да, на сегодня все.

– Я провожу вас?

– Я замужем.

– Кольцо вы не носите.

– А вы наблюдательны, частный детектив! – расхохоталась она. – Кольцо мешает работать.

– Я подожду вас.

– У вас «Феррари» или «Лексус»? – опять смешливо спросила она.

– В московских пробках даже «Феррари» не поможет.

– Все понятно, – делано вздохнула она. – Опять мне тащиться до метро пешком.

Я воспринял эту реплику как знак согласия. Расплатился у стойки и вышел на вольный воздух. Знакомство с Зоей и маникюр привели меня в хорошее расположение духа. Интересно, подумал я, что завтра скажет по поводу моих обновленных ногтей Римка? Наверняка ведь заметит – девушки вообще все замечают. Особенно если это касается мужчин. И особенно – их бывших.

Я и предположить тогда не мог, что у меня не окажется случая покрасоваться перед ней. И увидимся мы еще очень и очень нескоро.

А в тот вечер смеркалось, но было еще светло. Мимо меня проходили люди – напряженные и суровые, какими обычно бывают москвичи. Наконец появилась Зоя. Она переоделась, сменив белую, почти медицинскую робу с бейджиком на веселый ситчик в духе «нью лук». В гражданском худоба ее оказалась не столь заметной.

– Куда идем? «Китай-город»? «Мясницкая»? Ресторан?

– Прогуляемся до «Театральной», – ответила девушка и взяла меня под руку. Что-то мне казалось, что ее разговоры про мужа были враньем. – А вы правда частный детектив?

– Хотите, удостоверение покажу? Или визитку?

– Визитку, да и удостоверение, любой напечатать может.

– Тогда расскажу пару случаев из практики.

– Давайте.

Я поведал про то, как меня пытали бандиты олигарха Барсинского, а потом как я раскрыл интригу вокруг певицы Мишель и завещания бывшего сотрудника ЦК КПСС Васнецова[1]. Затем перевел разговор на пропавшую Алену Румянцеву и ее возможных любовников. В то, что пропавшая водила шашни с провинциальным Вячеславом, мне по-прежнему верилось с трудом. Зоя вздохнула.

– На самом деле ничего я не знаю. Мы с Аленой были мало знакомы. Когда пересекались на работе, иногда болтали – ни о чем. А во внутренний свой мир она никого не пускала. Да, на мужа, я слышала, жаловалась.

– Что говорила?

– Выпивает. Зарабатывает мало. Ни к чему не стремится.

– Мог он ее на тот свет отправить?

– Ну, вы и фантазер!

– А она его?

– Еще хлеще выдумали!

– А есть у Алены другие подруги? В салоне или где-то еще?

– Была у нее одна, зовут Кристина. Знакомая не по работе, они с ней еще в школе учились, где-то на Дальнем Востоке, и в свое время покорять Москву приехали. Алена часто говорила: Кристи то, Кристи се. Но где эта Кристина работает, или живет, или какой у нее телефон, я не знаю.

– А соцсети? Вы с Аленой дружили?

– Нет, мне особо некогда в соцсетях зависать.

– А то, что Алена пару месяцев назад все свои аккаунты уничтожила, знаете?

– Вот как? Первый раз слышу… Видите, я не сильно помогла вашему расследованию. Зря провожать вызвался?

– Нет, ключевое слово здесь – «провожать», а не «расследование». Иными словами, мне приятно с тобой находиться. И давай на «ты»?

– Давай.

– Поцелуемся?

– Ты очень шустрый, как я гляжу, сыщик Паша! Еще даже девушку выпить не угостил, а туда же. Кто на сухую брудершафт пьет?