– А тебе нравится твоя работа?

– Белла постоянно стонет и причитает, что не может меня понять. Но я знаю, что мне нравится. В числах есть интересные закономерности, и все всегда подчинено системе. А ты почему стал архитектором?

– Я люблю сооружения. От самого простого деревенского коттеджа до величественных дворцов в стиле рококо.

– Так и вижу тебя живущим в таком дворце.

– Это лишь в сказках там хорошо. На самом деле во дворцах очень холодно зимой.

– А ты откуда знаешь?

– Мои родственники из Франции имеют парочку замков.

– У твоей семьи есть замки?

То-то она заметила у него странный акцент, так говорят представители элиты. Она не придала этому значения, а оказывается, Роланд вращается в совершенно иных кругах.

– Ну так вот, там, где замки, там и виноградники, – продолжал он. – Словом, мои родные производят вино. Раньше я частенько проводил Рождество во Франции, и для меня это было сказкой. У нас непременно была огромная ель с серебряной звездой на макушке, огонь в камине, где пеклись каштаны или сдобные лепешки.

Грейс не верила своим ушам.

– С каких пор во Франции едят лепешки?

– Что я могу сказать? Мы всегда смешивали традиции, поэтому нам удавалось получать все самое лучшее из обеих культур. Но вообще, именно я пришел к архитектуре. Всегда любил линии, очертания зданий, постоянно рисовал их, будучи ребенком. Иногда, просыпаясь ночью в холодной спальне и наблюдая за льдом на окнах, я размышлял о том, как сделать так, чтобы наслаждаться современными удобствами, к которым привыкли в Англии, но при этом сохранить величие и богатство старинных сооружений.

– Вот почему тебе так здорово удается сочетать старое и новое. В этом доме пивоварня прекрасно уживается с современной мебелью и комфортом.

– Все новое здесь отвечает последним требованиям экологических стандартов. А старая часть здания неплохо обустроена. Меня можно назвать жадным, но мне нравится брать все самое лучшее из разных аспектов жизни – комфорт и удобство современности и красоту Старого Света.

Грейс улыбнулась и поставила на стол десерт – маракуйя с миндальным печеньем.

– Здорово.

– Спасибо.

Когда с едой было покончено, он сделал еще кофе.

– Ты мне собиралась вчера рассказать, почему твоя жизнь так резко перевернулась. Как-то необычно для человека, привыкшего действовать последовательно, совершать поступки, разрушающие систему.

На сей раз в его голосе не было осуждающих ноток, и Грейс почувствовала, что может сказать правду.

– В общем-то я не оправдываю себя. Я больно ранила Говарда и ругаю себя за это. Но, выйди я за него замуж, все было бы куда хуже.

– Как бы там ни было, я уже понял, что ты не избалованная принцесса, какой я тебя представлял.

Ничего похожего. Наверное, и впрямь существовали серьезные причины, заставившие тебя призадуматься.

– Честно говоря, я начала сомневаться в своем выборе уже давно, но думала, это нормально, все будет хорошо.

– И что заставило тебя изменить точку зрения?

– Вечеринка под названием «Пятьдесят оттенков бежевого».

Роланд чуть не подавился кофе. Может, ему послышалось?

– Родители Говарда отмечали золотую свадьбу. Я не особенно хотела попасть туда, и Белла нарисовала что-то вроде комикса, чтобы рассмешить меня. Она назвала его «Пятьдесят оттенков бежевого».

– Ну, если все, что говорит Тарк о Белле, правда, могу себе представить.

– Самое ужасное, что комикс этот полностью соответствовал реальности. Я была единственной на этом празднике, одетой в наряд другого цвета.

– А это так важно?

– Для меня – нет. Не пойми меня превратно, я любила Говарда, но именно тогда поняла, что не влюблена в него.