Ради мести и наживы.

Когда он поднимал лук и направлял в мою сторону, кровь из раны на груди прямо плеснула на одежду. Недолго ему осталось тут резвиться, не стоит мне рисковать, чтобы получить стрелу напоследок, он сам скоро упадет.

Осторожно выглянув через полминуты, я увидел, что мститель бежит обратно, в сторону поселения, одной рукой пытаясь зажать рану, а лук валяется на земле. Если ему не помогут, никуда мужику не убежать, и я послушал местность впереди.

Нет, никого там не наблюдается, смелый и глупый дурак получит свое, не отходя от кассы. Я бросился догонять его, посматривая по сторонам и вперед, на крутом подъеме ноги у запаниковавшего беглеца задрожали и перестали его держать. Он уткнулся лицом в почву тропинки, потом с трудом перевернулся, оставив большое пятно крови на земле и полусидя ждет моего приближения.

Я не стал ничего спрашивать, а неудачливый мститель – о чем-то просить, просто проткнул ему еще и живот копьем, чтобы он напоследок прочувствовал все, что положено проигравшему, сдернул залитый кровью ремень со всеми кошелями и протер его о траву. Нож в чехле висит тут же, вроде больше забирать нечего, но, посмотрев на обувь, я переменил свое решение. Неплохие для беглеца в запрятанном от людей селении мокасины из кожи заинтересовали меня, такие и мне понадобятся, тем более, размерчик, похоже, мой. Поэтому снял и их про запас или на продажу, посмотрим далее, пованивает из них не по-детски все же.

Стонущий и зажимающий руками уже живот мститель получил хорошего пинка и покатился по крутому склону в кусты. Которые приняли и обняли своего нового постояльца и жильца на пожизненное проживание. Пока его не найдут и не вытащат поселяне, Изаура не оплачет своего мужика горючими слезами и начнет сразу же жить с кем-то другим. У меня даже появилось желание вернуться в поселение, притащить и ее сюда, чтобы положить рядом с невольной жертвой бабской хитрости и жадности.

Какой-то я кровожадный стал и равнодушный к судьбе покушающихся на мою жизнь и здоровье людей. Даже не знаю, почему я такой бесчувственный и черствый.

Следы крови убирать не стал, пусть наглядно посмотрят, к чему приводит непослушание взрослых и жадных людей. Подхватил лук и пару оставшихся стрел, достал из земли воткнувшуюся, и быстрым шагом поспешил подальше от скорбного места, здесь мне больше нечего делать.

Когда через час я вошел на первую улицу нижнего поселения, я уже морально успокоился и внимательно поглядываю по сторонам. Лук на всякий случай убрал в мешок, чтобы не привлекать внимания, вдруг кто знакомый с хозяином найдется, опознает и начнет вопросы задавать. Пояс тоже туда же засунул, отмыв его в ручье и найдя в кошелях несколько медных монет покрупнее достоинством и две серебряных, одна из которых оказалась моей, выданной Изауре.

Круговорот вещей в природе изрядно меня позабавил, мои подозрения получили реальное подтверждение. Хотя, может, сам незадачливый муж отобрал монету у жены, отвесив несколько хороших тумаков за поругание фамильной чести и слишком часто попадающееся довольное выражение лица после моих уроков, которые хитрая баба принимала с удовольствием, подмахивая и постанывая.

Монеты переложил к себе, неплохой кремень для розжига тоже пополнил кошель с барахлом. Местные деньги рассмотрел внимательно, ничего похожего на цифры на них не заметил – судя по всему, деньги здесь ценят просто по размеру. На серебре тоже не нашел ни цифры, ни портрета местного правителя – оно и понятно, здесь такового и не имеется.