– А тех, кто отдавал приказы рубить? – поинтересовался Ит.

Система вдруг рассмеялась.

– Я вам как-нибудь покажу мэра, – пообещала она. – Последнего мэра, и предпоследнего тоже, наверное. Это стоило огромных денег, их пришлось воссоздавать, потому что оба успели издохнуть ещё до реформ…

– Воссоздавать?! – изумился Скрипач.

– Ну да. И нашим ещё повезло, видели бы вы, что делают с мэрами в Южной Америке, или в Индии, и в Африке, или в Китае. Думаете, города уродовали только здесь? Москве ещё повезло. Последний мэр Нью-Йорка покусился на Центральный парк. И его теперь каждый вечер вешают в Центральном парке при большом скоплении народу.

– Я хочу домой, – жалобно произнес Скрипач. – Вы тут все с ума посходили, как мне кажется.

– Нет, что вы, – заверила система невинным голосом. – Это временные меры. Мы должны выучить этот урок. Выучить так, чтобы не забыть никогда.

Пока Скрипач переговаривался с системой, Ит наблюдал за людьми, которые продолжали ходить между кучами земли тут и там. Наверное, это в чём-то правильно, подумалось ему внезапно. Разрушить легко, а попробуй восстанови обратно, как было, то, что ты сам и разрушил. Это научит бережному отношению к тому, что тебя окружает, к чужому труду, к земле. И это сперва, может быть, и кажется перебором и доведением до абсурда, но…

Но та же приемная мама в ДС-35 сажала цветы – Ит в детстве и в юности часто ей помогал. Что они делали? Сперва готовили клумбы. Вынимали всю прошлогоднюю землю, если требовалась замена, упаковывали в специальные мешки. Потом приходил транспорт, который заказывала мама, землю они сдавали, и взамен получали свежую. А уставшая земля уезжала «отдыхать», то есть на регенерацию. Её восстанавливали, и потом на неё меняли уставшую. И так по кругу. Это для города, конечно, для места, где ты сам не сможешь регенерировать землю.

А Окист? А клумбы с цинниями? Ит покачал головой. У него рядом с домом имелось несколько мест, в которые он каждую осень укладывал обедневшую землю, а потом, по графику, который сам же установил ещё очень давно, брал из этих мест землю отдохнувшую, для тех же цветов и овощей. А постройки? Попробуй, построй что-то на Окисте. Да, да, на Окисте, всё население которого уже очень давно – двадцать миллионов человек. Без специального разрешения, без предварительных работ и расчетов тебе никто ничего никогда не разрешит там строить. Сколько стоило разрешение на постройку дома, и сколько времени они убили, чтобы получить это разрешение – вспомнить страшно. И ведь по сей день гильдия строителей контролирует место, чтобы ни в коем случае ничего не добавили, и не переделали.

– Пожалуй, вы правы, Марфа, – сказал Ит. – Не во всём, и… то, что вы сказали, прозвучало несколько неожиданно, и даже, в некоторой степени, жестоко, но, видимо, мы слишком давно выучили этот урок. Настолько давно, что он стал для нас данностью. И мы перестали задумываться о нём. И той цене, которую за него приходилось платить тем, кто оказался в первых рядах.

– Хорошо, что мы поняли друг друга, – кажется, система обрадовалась. – Хотите, я расскажу вам о находках, сделанных на этом месте? Их множество. Мы даже создали музей, в который попали некоторые из них.

– Интересно, – ответил вежливый Ит, которому на самом деле, что уж греха таить, не было так уж интересно. – И что же тут находили?

– От захоронений домашних животных, до культовых и обрядовых предметов, – с гордостью сказала система.

– Знаете, Марфа, давайте вы передадите информацию о находках Альтее, и мы посмотрим всё вечером, чтобы сейчас не тратить время? – предложил Ит. – А сейчас мы попробуем дойти до центра портала, чтобы снять характеристики с узловой точки. Не думаю, что есть смысл снимать карту, по крайней мере, сегодня мы это точно делать не будем.