– Смотри, смотри, Стас, ты видел?! У Катьки Фомичевой трусы сегодня красные. Вот умора. Кра-а-а-асные! – толкал локтем его в бок Петруха, давясь от безмерного восторга и отворачиваясь в стыдливой эйфории. – Ой, смотри, смотри, Алекс Ольку по жопе хлопнул! Смотри, она его по плечу, а он ее – за грудь. Саняха – молодца! Я следующий иду. Я тоже хочу. А ты после меня, понял?

– Понял, я понял, – пробормотал Стас.

У него из памяти не выходила вчерашняя сцена. Вот рыжая прядь длинных волос скользит по груди, вот она чуть зацепилась за набухший сосок, соскочила, упала. Та женщина закрывала глаза. Она открывала рот, когда ей было особенно хорошо, как понял Стас. Ему снова стало жарко. Он поднялся и ушел.

– Стас, ну ты куда?! Еще десять минут осталось! Твоя же очередь!

Больше он не ходил в большую перемену на пролет ниже столовки. Сашка и Петро сначала делали вид, что не замечают перемены, и по-прежнему звали его. Позже ребята обиделись и какое-то время не общались с ним. Закончилось все тем, что они начали над ним подшучивать, подкалывать, дошло до драки, после чего все дружеские отношения были аннулированы.

Кстати, Лена была у него первая девушка с рыжими волосами после той, самой первой. Только у Лены была стрижка. Стас сам про себя улыбнулся: не успел он выйти за дверь, как уже подумал о ней как «была у меня»! Ничего у него с ней не было! Разве только поцелуй. Ну и еще ее желание пофлиртовать. Но это было только ее желание. И поцелуй, собственно, был ее, Стас просто не отказался. И то «до свидания» было всего лишь формой, которой люди прощаются друг с другом всегда, везде, не имея в виду никаких обещаний на обязательную встречу. А если она подумала, что он, Оборотень, сдался, поддался на ее уговоры, то глубоко ошибается, но это ее проблема. Бабам нравится фантазировать, а Оборотень не имеет ничего против того, чтобы развлечь женщину, если это не требует больших материальных или физических напрягов.

Стало холоднее. Парень поежился и отметил, что холодный колючий дождь, который встретил его на пороге библиотеки неприятным покалыванием в лицо, сменился мелким снегом или, скорее, ледопадом, – на него с неба сыпались мелкие, размером с песок, льдинки. Оборотень еще выше подтянул воротник, замедлил шаг и осмотрелся по сторонам. Где-то в этом районе (он это понял по названному адресу) находилась квартира заказанного клиента. Хотя самого клиента, как ему сообщили, дома не бывает, тут обитает семья. Оборотень остановился и осмотрелся еще внимательнее.

Хватит пустых фантазий про женщин! Пора сосредоточиться на задании. Надо будет с чего-то начать поиски. По ходу, с семьи, решил парень. Можно бы установить слежку за квартирой уже сегодня, рассуждал он, но все же надо сначала предупредить Старшего и подумать хорошенько, может, попросить в помощь Духа или Волчару.

Не зацепившись ни за что ни глазом, ни сознанием, ни интуицией, он еще раз поправил воротник, чтобы меньше задувало, и зашагал дальше в направлении вокзала.

Это было первое настоящее, порученное ему под полную личную ответственность задание. Воображение рисовало аккуратно проведенную слежку, кропотливый поиск информации, умные, хитро организованные расспросы и даже допросы. Венчали линейку героических образов сложные поиски похищенного человека, смертельная опасность и, наконец, триумфальное завершение дела. Хотелось сделать все быстро, четко, элегантно, чтобы товарищи и особенно злопыхатели стали говорить друг другу: «Этот парень – реально крут!» А командиры и начальники сказали: «Этот парень – просто находка для нашего дела!» Конечно, неизвестно еще, как долго он будет сидеть в отряде «Лунное затмение», но хороший старт таким и останется – хорошим, куда бы его потом ни занесла судьба. Возможно, он перейдет работать в личную охрану к какому-либо банкиру, возможно, попадет в государственные структуры, но обязательно в отряд спецназначения. Не исключал Оборотень и вариант работы у кого-то из криминальных авторитетов. За свою юность он успел насмотреться на всяких, поэтому никого не опасался. Митька, брат, уехал и пропал как раз после одного дела в криминальной структуре. Он сказал, что уезжает ненадолго, мол, «пока баталии на фронтах не утихнут и нервы гореть и рваться у этих полусумасшедших авторитетов в своем загоне не перестанут». Прошло уже несколько лет. Митяя надо было найти…