– Смотри, будь осторожен, – ни с того ни с сего вдруг сказал Глюк.

– В каком смысле?

– Сидеть ты не хочешь, по всему видно.

Вождь на всякий пожарный проявил осторожность:

– Наоборот. Давно мечтаю перевоспитаться.

– Не будем говорить вслух, кто о чем мечтает, – усмехнулся Глюк.

Разговор происходил в интернет-зале – так называлась комнатка с двумя компьютерами. Заключенные допускались сюда по очереди, в большинстве своем они играли в игры вроде «Mortal Combat» или «Counterstrike» – мудреные диссертации психологов доказывали, что проявления виртуальной агрессии препятствуют выбросам агрессии реальной.

Выходить в Интернет разрешалось немногим – только тем, кто зарекомендовал себя перед администрацией с самой лучшей стороны. Каждый такой выход всегда отслеживался дежурным через административный компьютер, чтобы заключенный не мог обменяться электронным посланием с друзьями на свободе.

– Я знаю от одного приятеля, как здесь поступают с беглецами, – сообщил Глюк. – Здешнюю тюремную систему можно сравнить с перевернутым айсбергом: большая часть над поверхностью и только самая малая под водой. В надводной части все замечательно и гуманно – тренажерные залы, учебные аудитории, возможность выбора блюд в столовой. Но где злостные нарушители режима? Неужели славной администрации удалось победить в человеке грубые инстинкты? Ничего подобного – просто тех, кто «не вписался», переводят в другую, «подводную» часть системы. Там тоже все чисто и прилично, но в этой стерильности быстрее сходят с ума, чем в наших родных вонючих и холодных одиночках.

– Я туда не попаду. Я буду белым и пушистым.

«Пока не настанет время и место для резкой метаморфозы», – подумал про себя Вождь.

Его глаза ничего не выражали, да и Глюк не вглядывался в них, продолжая смотреть на монитор.

– Я тебе могу по-свойски помочь. Если хочешь.

«Подстава? – промелькнуло в голове у Вождя. – Зачем она следствию, если у них и так все козыри на руках?»

– Скажу честно, я не герой, – продолжал Глюк. – Если б мне предстояло торчать здесь еще год, я бы не стал ничего такого предлагать. Эта штука сработает, когда меня здесь уже не будет.

– Они догадаются, кто ее придумал?

– Наверняка. Заведут дело о твоем побеге. Но им невыгодно будет отражать там мою роль. Кто мне предоставил такие возможности? Они, голубчики, администрация… Ладно, хватит на сегодня разговоров.

Вождь неплохо разбирался в людях, иначе он бы не заработал такое прозвище. Он видел, что собеседник совсем неглуп. Если бы от Глюка потребовали «прикупить» соотечественника, этот оптимист потоньше подошел бы к делу. Четко обозначил бы свою выгоду, потребовал бы что-нибудь, услуга за услугу. Рассказал бы правдоподобную историю о причине своего ареста. И самое главное – он не стал бы предлагать вот так, с налету.

Суть плана состояла в следующем. Для контроля за «играми» заключенных компьютеры подсоединяли к другому. Правда, тот не входил в локальную сеть администрации, тем самым возможность проникнуть в нее вроде бы исключалась.

Будучи асом, Глюк сумел найти решение. Разрабатывая сайт тюрьмы, он параллельно урывками писал специальную программу. Во-первых, она преодолевала защиту «компа» – контролера от несанкционированного доступа. Во-вторых, записывалась как вирус на любую вставленную в дисковод дискету.

С контролирующего компьютера брали информацию для статистики: сколько зеков выходят в Интернет и какие из дозволенных сайтов у них самые популярные: спортивные, юмористические или образовательные. Как в большинстве европейских тюрем, в этой тоже проводились разные нужные и ненужные исследования. Министерства, ведомства и социальные учреждения заботились о своем имидже.