– И котёнка!

– Ха-ха-ха! – сказал Коржиков. – Это планета смеётся. Но котят ещё в банк не принимают! Живая валюта – нужна ли она нам?!

– Нас теперь арестуют? – спросили мальчики.

– Ни за что! – сказал мороженщик Коржиков. – Раз вы признались, я за вас заплачу. Но котёнка я вам не отдам! Я к нему прирос. Продавцы покидают больницы! План ведёт нас в путь!

Он быстро выздоровел и оделся. И ушёл. Колобок и Булочкин ласково смотрели ему вслед и думали: «Как хорошо, что ему хорошо. Значит, не зря мы несём тяжелую вахту. Пусть всегда будет солнце».

На своих кроватях сидели исправившиеся мальчики и восторженно смотрели на знаменитого Колобка.

– Шеф, – спросил Булочкин. – А как вы догадались, что дворничиха – блондинка в очках?

– Очень просто, – сказал Колобок, – мой метод – внимание плюс память. Она же у нас в парке шестой год работает. Её фотография на Доске почёта у входа висит. Рядом с моей, между прочим, товарищ Булочкин.

Однажды в комнате знаменитого Колобка телефон зазвонил как-то особенно тревожно. Все побросали свои важные дела и стали слушать, что говорит Колобок. А разговор Колобка с телефонным посетителем был таков:

– Алло! Это НПДД?

– Так точно. НПДД у телефона.

– С вами говорят из Третьяковской галереи. Можно позвать к аппарату знаменитого Колобка?

– Знаменитый Колобок у аппарата.

– Колобок, Колобок, здесь один подозрительный тип хочет украсть картину.

– Почему вы так решили?

– Потому что он несколько дней крутится рядом. Заглядывает в окна, залезает в подвалы, осматривает крышные подходы. А когда он проходит мимо, он подозрительно звенит.

– Объясните отчётливее. Что значит подозрительно звенит?

– Отмычки!

– Намёк понял. И что вы хотите?

– Возьмите его с поличным. Хорошо?

– Хорошо, да не очень. На это у нас милиция. Обратитесь, пожалуйста, к ней.

– Не могу.

– Почему?

– Потому что я и есть милиция. Меня зовут милиционер Спицын.

– Вот и возьмите его с поличным.

– Не могу. Я дежурю только до шести. А после шести никого нет, милицейский пост закрывается.

– Да? А прихватить пару часиков после любимой работы для любимой работы?

– Не могу. После любимой работы я иду в любимый университет философизма. Мы, милиционеры, должны быть образованными людьми. Нас на это нацеливают.

– Спасибо, – сказал Колобок. – Сигнал принят. Будем работать.

Он положил трубку, но ещё долго ворчал. Ворчала и лаборантка Колбочкина:

– Их на это нацеливают. Лучше бы их нацеливали по мишени стрелять. Или народные Третьяковские галереи беречь.

– Товарищ Колбочкина, – строго сказал Колобок, – не будем терять время на обсуждение действий милиции. Лучше займёмся составлением плана по спасению дорогих народных картин, по захвату подозрительных преступников. Какие будут предложения?

– Спасти и захватить! – предложил Булочкин.

– Но как?

– Моё дело предложить идею, – сказал Булочкин. – А как – это уже детали.

– Колобок, а что, если нам взять и самим украсть эту картину? – предложила инициативная Колбочкина. – Им и воровать будет нечего.

– Интересная мысль! – сказал Колобок. – Борьба с хищениями при помощи хищений.

Так Колобок иронизировал. Но буквальный Булочкин не понял иронии.

– Шеф, – сказал он. – Эта мысль трудновыполнимая.

– Почему, Булочкин?

– Мы же не знаем, какую картину он хочет украсть.

– По-моему, мы зря теряем время! – сказал Колобок. – Чтобы составить план, мы прежде всего должны побывать на месте будущего преступления.

– Это где, шеф?

– В Третьяковской галерее.

Каждому, кто хоть раз побывал в Москве, знакомо здание Третьяковской галереи – оно находится рядом с кинотеатром «Ударник». Колбочкина, Булочкин и Колобок подошли к нему без пятнадцати шесть. Около входа в галерею, из которого выходили последние посетители, стоял грустный милиционер Спицын. Колобок подошёл к нему: