-А я побои зафиксирую! – ответила в щель двери. Потом развернулась в сторону уважаемого собрания. За столом сидели оперативники, Михалыч и мужчина лет тридцати, с ранней сединой на висках и лучиками морщин у глаз. Он… Он улыбался??? С чего бы это?

3. Мэр

-Присаживайтесь, Шурочка. Михалыч мне сообщил, что вы великодушно согласились нам помочь. – низким, чуть хрипловатым голосом проговорил мэр.

Я закатила глаза. Во-первых, вот это – «Шурочка», как секретарша в «Служебном романе», очень бесило. Во-вторых, «великодушно согласилась», было добровольно-принудительно. По распределению. Я, конечно, пыталась сопротивляться, даже к батареи себя дома наручниками приковала и ключ в окно выкинула. Родитель мои психанул и отпилил ее к едрене фене. Даже пытался выдать мне этот металлолом в поездку, в качестве, так сказать, боевого трофея. Сказал, бери «гармонь», в дороге не заскучаешь. В Крыжополе звездой выйдешь.

Ну, звездой я и так вышла. По «счастливой» случайности полвагона занимали дембеля, которые ехали домой. Поэтому, мы всем купе лежали ухом на двери, прислушиваясь к шуму за ней, и держали сразу четырьмя парами рук баррикаду. Жрали, спали, писали, не выходя из замкнутого пространства. Вывалились, в конечной точке следования поезда, вонючие, издерганные и злые. А тут, на мою беду, наряд полиции. Который так недружелюбно обратился ко мне – «Девушка». Ну а я, что ж… Я человек простой. Вижу ментов, думаю, что за мной. Поэтому кинула в них чемодан со всем, нажитым непосильным трудом, и с визгом сиганула в кусты. В кустах проходил оупен-эйр местных бомжей, после утомительных возлияний.

Самое запоминающееся в процессе моего незапланированного визита в это высокое собрание, что мое, оскверненное нашими железными дорогами тело, несмотря на затрапезный внешний вид и запах, местный бомонд идентифицировал, как «мадмуазель». От неожиданности запнулась за первый же организм и всей мордой лица впендюрилась в кустарник. Поэтому, к остальным моим эпидэрсиям, после поездки, добавились вспухшие царапины с кровавыми полосами на верхней половине туловища.

Органы правопорядка извлекли меня из цветника маргиналов, сообщили о туалетной бумаге, прилепившейся к моему ботинку, вернули чемодан, и попросили дыхнуть. Я дыхнула, они потеряли сознание. Шутю! Позеленели малеха, да и ушли, сверкая портупеями.

Закончив предаваться сладостным воспоминаниям о путешествии, со скрежетом отодвинула стул и плюхнулась на него.

-Как вам живется, независимо от родителей? – с маниакальным упорством пытался втянуть меня в разговор глава города.

-Ничего хорошего. Только стала независимой от родителей, тут же стала метеозависимой.

— Это как?

-Утром намедни проснулась, давление 90 на 60

-Почему такое низкое?

-Был брошен вызов организму. Как физический, так и эмоциональный. Всосала ящик пива. Два дня лежала при смерти. Но это до выхода на службу.

-Зачем?

-А чем еще можно у вас заняться?

-Ну… - мэр задумался и растерянно посмотрел на мужчин. Те посмотрели в ответ, с интересом, превышающим мой раз в пятьсот. - Я…

-Вернемся к обсуждаемому вопросу. – встрял участковый – Почему вы где, когда вас нет?

-Что? – приподнял брови хозяин кабинета.

-В смысле, про потерпевшего, что можете сказать?

-Что сказать про него... Он с Марьей Семеновной дружил.

-С ней не поговоришь, она же тоже, того…

— Это какая «того»? - Уточнила я.

-Которая да месяца назад погибла.

-Аааааа, помню-помню, «был найдет труп, состоящий из девушки прекрасной красоты»?

-Да. – улыбнувшись краешками губ, ответил Автокран.