– Это может быть он! – шептала она Лютомеру, прижимаясь к нему под медвединой, когда бойники вокруг уже посапывали во сне. – Смотри, если он пришел воевать… или мы все-таки с ним помиримся… или он потребует невесту, как всегда требуют от младшего племени…

– Или он возьмет тебя в полон, – мрачно закончил Лютомер.

Оборот дела и впрямь мог привести к заключению между смолянскими и угрянскими князьями нового брачного союза – причем несколькими разными путями.

– Очень меня тревожит, какие мары унесли этого песьего Хвалиса, – с досадой продолжал Лютомер. О непутевом сводном брате он вновь вспомнил только сейчас. – Уж не там ли он – не у смолян ли?

– Тогда Замилька побежала бы туда, а не сюда! А если он там, то как бы Мирушку вперед меня за Зимобора не сосватали! – обеспокоилась Лютава.

– Он согласится, только если слепой, – утешил ее брат. – Зачем мне слепой зять!

– Но это же в Смолянск! – шепотом возмущалась Лютава. – Так далеко! Я не хочу жить у смолян! Я хочу остаться где-нибудь поблизости от тебя! Я всегда думала, что так и будет!

Она и правда надеялась, что грядущее замужество не слишком далеко уведет ее от брата, хотя трудно было представить, что загадочный жених найдется где-то в ближайших к Ратиславлю селениях, – там ведь она со всеми знакома! Ей ли было не знать, что исполнение долга перед предками нечасто сочетается с нашими желаниями, – но человеку свойственно надеяться на лучшее даже вопреки рассудку.

Уже лет шесть – с тех пор как узнала о своем необычном жребии, – Лютава с нетерпением ждала встречи с женихом, но теперь, когда он оказался почти в двух шагах, вдруг испугалась перемен, которые перевернут всю ее привычную жизнь. Один раз она уже переживала примерно это же – когда ехала к Бранемеру на Десну, – но тогда предчувствия обманули. Однако Лютава не могла надеяться, что и второй раз выйдет так же! Ведь Радомир сказал ей, что она увидит жениха уже скоро, и вот – молодой смолянский князь, самый что ни есть подходящий жених, едет ей навстречу!

– Вот мы не понимаем, зачем он сюда идет с полюдьем, – продолжала она, – а он за мной идет! Может, ему тоже дух какой велел… или волхвы предсказали, или мать вещий сон увидала. Ты не знаешь, он ведь не женат?

– Я не слышал. Но я вовсе о нем ничего почти не слышал! Я думаю, идет он сюда, потому что с сестрой воюет – или воевал, – и ему добра нажить надо поскорее. Вот и не ждет, пока мы сами привезем.

– Или знает, что мы не ему дань повезем, потому что он не настоящий князь.

– Но он может оказаться настоящим твоим женихом.

Лютава помолчала. Да, Радомир никогда не говорил, что ее жених непременно будет каким-то князем. Достаточно, чтобы он принадлежал к древнему роду и хорошо знал своих предков.

Воображение мигом нарисовало ей княжьего сына – изгнанника, который ищет себе доли в чужом краю и женится на дочери тамошнего князя… Может быть, он и на ссору пошел только ради того, чтобы потом помириться и скрепить мир свадьбой!

В том сказании, где брат и сестра жили вдвоем в лесной избушке, случилось именно так. Однажды, когда брат был на лову, в дверь постучал заплутавший чужак…

Вот только уступать чужаку Вершинин стол, как это бывает в сказании, никто не собирался. У князя угрянского не только дочь – у него довольно сыновей. Даже больше, чем хотелось бы!

– Пусть это уже окажется он! – Лютомер повернулся и обнял ее с отчаянием перед потерей. – Хватит отодвигать неизбежное, мы только мучаем себя. Иди к нему. Поживи с ним, сколько нужно. А нужно-то меньше полугода. Когда ребенок зашевелится – Радомир сам позаботится, чтобы это случилось поскорее! – дух войдет в него, и твой плен окончится. Радомир выйдет из Нави в Явь и утратит власть над тобой. Он перестанет быть твоим духом-покровителем и станет твоим ребенком, понимаешь? Ты будешь владеть и повелевать им, а не он тобой!