Забравшись во флаер, Слава приказал роботу шагать следом, и тот загромыхал по металлическому полу, оставляя кровавые следы. Дверь флаера со скрипом закрылась (контрабандисты не сумели повредить механизмы), плотно прижалась к своему месту, и Слава поднял машину в воздух.

В салоне стояли несколько емкостей с драгоценной гершанкой, которая на черном рынке должна была стоить не менее десяти миллионов кредитов. А может, и больше – чтобы определить это, требовалось посмотреть последние торговые сводки.

Вячеслав поморщился – теперь придется ремонтировать флаер, а это лишние расходы. Но так-то ничего страшного, больше чем на один день не задержат. А там можно будет и пролететь на крейсере по точкам загрузки товара, посмотреть, что да как…

– Как ведут себя двигатели?

– Более чем! Прежние немного запаздывали на старте, эти великолепны! Сейчас проверим маршевые. Куда ведем вектор?

– Понятно куда – к Земле давай. У тебя есть защита от радаров?

– Обижаешь, командир! Им нас не засечь! Сейчас за систему выйдем, и вперед. Посмотрим, сколько займет дорога. Я в разных режимах проверю планетарные – вначале оба, потом по одному. Посмотрим, как двигатели поведут себя при экстренном торможении.

– Может, пока потихоньку попробуем? – поежилась Лера. – Не надо двигатели гонять на полной тяге!

– А как ты иначе узнаешь, вылезет какая-то пакость и неисправность или нет? Нет уж, пусть лучше здесь, в системе Алусии гробанемся, чем где-нибудь возле Луны или Марса. Поехали! Двадцать процентов… тридцать… шестьдесят… девяносто… полная тяга! Ух ты – идет, как… хм-м-м… ракета, хотела сказать… да куда там, к черту, ракете до этого монстра! Начинаю торможение… реверс! Упс! Тоже отлично. Корпус классный – никаких перегрузок, никаких скрипов при таких торможении и разгоне. Полная тяга! Встали. Разгоняюсь! Пятьдесят процентов… восемьдесят… сто! Понеслись! Теперь на выход! Глянь, как красиво – иллюминация, да?

– Чего там вспыхивает? – широко раскрыв глаза, спросила Лера, уставившись в космическое пространство, озаренное яркими микровспышками. Перед носом корабля как будто включили громадный фейерверк.

– Космическая пыль и всякая пакость, которая болтается в пространстве. Если бы не защитное поле, эта гадость сейчас ударила бы в нас на скорости, близкой к световой.

– А мы что, на световой идем?

– Близко к ней. Сейчас выйдем за планетную систему, запустим маршаки. Тогда и посмотрим, чего стоит эта колымага. Кстати, если бы не гравикомпенсаторы, мы все сейчас уже превратились бы в кашу. Даже я в своей колбе! Она просто оторвалась бы с места и улетела.

– Слушай, а чего ты ее колбой называешь? Она и правда колба, что ли?

– Ну я так… – смутилась Наташа, – не обращай внимания, Лерчик. Для красного словца. На самом деле это сложная емкость с многослойной защитой. Да не заморачивайся ты… наплевать.

– Просто интересно. Скажи, а как получается, что ты ходишь? Ты же все время должна касаться пола?

– А я и касаюсь. Всегда – хоть одной ногой. Бегать в том понимании, в каком это принято – отрывая обе ноги от пола, – не могу. А ходить – запросто. И очень быстро, быстрее, чем живые люди. Для этого и ногами двигать не надо. Я бы могла перемещаться как призрак! Впрочем, как призрак – могу исчезнут здесь и появиться… вот тут! Привет, Лерчик! – Наташино искусственное тело мгновенно втянулось в пол и через миг оказалось возле кресла, в котором сидела Лера. Та вздрогнула от неожиданности и похлопала Наташу по заду:

– Вот тебе, чтобы не пугала!

– Лучше бы это Слава проделал, – сладострастно улыбнулась Наташка, – а потом бы мы с ним слились в экстазе, прямо на полу!