Я даже попыталась встать со стула, но запуталась в одеяле и куртке. Меня накрывала паника. Сердце стучало как заполошное, в ушах зазвенело, а перед глазами опять заплясали мелкие черные мушки, сливаясь в черное пятно и загораживая свет. Последнее, что я уловила, так это сильные руки на моих плечах и тихое, но весьма проникновенное «Темный Бог, за что?». А дальше я просто провалилась в обморок.

Очнулась я на лавке все в том же помещении, заботливо укрытая одеялом, а под головой была свернутая куртка Моргана. И первым, кого я увидела, был обеспокоенный Кейн. Он сидел на какой-то табуретке, поставив согнутую в локте руку на колено и упираясь щекой в кулак. Увидев, что я открыла глаза, радостно и смущенно улыбнулся. Милый мальчик – вот что пришло мне в голову, глядя на него. Вяло улыбнувшись в ответ, я подумала, что очнуться все же хотелось в родном городе. Медленно, чтобы опять не закружилась голова, я села. А Кейн покраснел и отвел взгляд. Так, это что еще за фокус?

Опустив голову, я убедилась, что платье все еще на мне. То есть даже бельем своим не свечу. Так в чем дело?

– Прикройся одеялом, – откуда-то из глубины комнаты прозвучал голос Моргана и я повернула голову. – Твое платье больше похоже на нижнюю рубашку.

– Упс, – смущенно пискнув, поспешила последовать совету. Одеяло противно кололо кожу, кажется, я буду чесаться. – Извините.

– У вас очень красивое платье, – пробормотал Кейн, продолжая смотреть куда угодно, но только не на меня. – Правда. Но у нас такое носят... Носят... – теперь его щеки были не просто красными, а пунцовыми. Как мило!

– Я поняла, – постаралась не оскорбиться. Помним о культурных различиях и всем прочем. Женька, сейчас не время для обид и топанья ножкой. Робкая девушка в беде вызовет больше сочувствия, чем истерящая наглая особа. Все еще до конца не принимая новую реальность, я решила молчать, если не спрашивают. Спокойствие, только спокойствие!

А хочется скатиться в истерику. Шикнув мысленно на себя, натянуто улыбнулась. Эх, Женька, примут тебя за идиотку. А может, и хорошо? С дурочек обычно спрос меньше. Теперь мне была видна вся комната, в которой обнаружился большой массивный стол с бумагами на нем и письменными принадлежностями, а еще на нем стояли кружки и тарелка. За окном, забранным решеткой, сгущались сумерки. Похоже, здесь наступала ночь.

Упершись бедром в стол и сложив руки на груди, меня мрачно разглядывал Морган. Кажется, пока я была в отключке, его настроение испортилось еще больше.

– Кушать хотите? – гнетущую тишину разбавил голос Кейна. Говорю же, милый мальчик!

– С удовольствием, – я перевела взгляд на него.

Молодой страж тут же сорвался со своего табурета и кинулся к столу. Морган не двинулся с места. На тарелке было выложено криво порезанное мясо и хлеб.

– Большое спасибо, – поблагодарила я Кейна и осторожно взяла с тарелки предложенное. А если этот Морган надеется, что я подавлюсь, то пусть и не мечтает. Организму нужны калории, и если я и в самом деле в другом мире – хотя этого просто быть не может! – то еще неизвестно, когда удастся поесть в следующий раз.

Мясо оказалось вполне съедобным, хотя и жестковатым. Хлеб тоже вполне себе, просто немного непривычного вкуса. Запив нехитрый перекус горячим чаем, я почувствовала себя немного лучше. Все-таки когда сыт и в тепле – жизнь не кажется уже такой мрачной.

– Скоро придут капитан королевских стражей Браун и Палач, чтобы поговорить с тобой, – сообщил мне «радостную новость» Морган. Хорошо хоть дождался, когда доем, а то бы точно подавилась!