– Вообще? – в голосе книги был чистейший ужас. Я кивнула. – Совсем-совсем? – опять киваю. – Евгения, это не дыра, – сделала вывод книга. – Это настоящий ад.

В комнате повисла тишина. Не знаю, о чем думала замолчавшая книга, а я думала о том, как устала и как хорошо бы было прилечь. Завтра прямо с утра попрошу ведро и тряпки и наведу в этой комнате порядок. А потом... Нет, так далеко я пока думать не буду.

Но чтобы лечь, нужно было убрать говорящую книгу. Только вот прикасаться к ней было страшно. Поднявшись на ноги, я осторожно убрала платья на стул, туда же положила свою сумочку. Телефон радостно оповестил, что его неплохо было бы зарядить. Да, люстра на три тусклых лампочки здесь светила, но ни одной розетки я не увидела. Сев на стул, я листала фото, пока экран телефона не погас. Прощай, моя прежняя жизнь. Вздохнув, утерла тыльной стороной ладоней слезы. Так, пора переселять книгу и ложиться спать.

– А ты была не такая... – задумчиво произнесла я.

И в самом деле, книга изменилась. Лента, которой был перевязан подарок, села на обложку так, будто это кокетливый бантик на голове. А часть ленты сложилась в губы. Пухлые красные губы, будто их силиконом подкачали. И вся она производила впечатление натуральной дивы в красном платье. Я тряхнула головой. Ну и лезут же всякие глупости! Но стоило попытаться ее убрать, как меня поджидал еще один сюрприз.

– А... а где? – я не находила еще три книги!

– Где кто? – съязвила глянцевая нахалка.

– Остальные книги, – одной рукой держа эту, пыталась нащупать остальные.

– Евгения, – и такой вздох тяжелый, будто разговаривает с круглой дурой. – Я здесь в принципе одна. Раскрой свои глазки пошире и включи соображалку. Ты разве видишь тут другие книги? Вот и я не вижу. Потому что что? – задала так ехидненько вопрос.

– Что? – автоматически переспросила я.

– Потому что я одна такая единственная, – капризно произнесла она.

Но до меня, наконец, дошло, что эта книга слишком уж толстая.

– Эй, ты что делаешь? Я приличная девушка! – возмутилась она, когда я стала ее быстро листать. Вот и ответ! Каким-то образом все четыре книги слились в одну. Теперь в ней содержалось все: выпечка, всякие зефиры, джемы и прочие сладости. Ну надо же!

– Ты их проглотила, – я захлопнула книгу, убедившись, что все на месте.

– Ну ой, – кажется, если могла бы, она бы закатила глаза. – Оно само. Я вообще тут ни при чем.

И знаешь что, Евгения?

– Ну что? – чем дольше я общалась с этой звездой, тем больше понимала – она натуральная блогерша. Из тех, кто фоткает еду и постит эти фоточки на страничку, кто буквально каждый свой шаг готов показать всем, лишь бы собрать лайки.

– Я хочу, чтобы ты называла меня Элеонора, – заявило это чудо в ультимативной форме.

– О как, – я даже немного удивилась. – А можно просто Катя или Оля, например?

– Нельзя, – отрезала книга. – В автографе ясно и понятно написано – Элеонора. Но если будешь себя хорошо вести и не портить мне нервы, разрешу называть меня Норой.

– Откуда ты знаешь, что там написано? – я уже устала удивляться.

– Я все знаю, что написано на моих страницах, – гордо заявила Элеонора. – Я тебе уже говорила, что я полный эксклюзив. Дорогая моя, я уникальна, – и добавила: – В отличие от тебя.

– А... Э... М-да, – кажется, связно говорить я разучилась от такого наглого заявления.

– Лайки-дизлайки, – опять вздохнула эта коза вредная. – Евгения, я, конечно, не хочу тебя обидеть, но! Кассиров тысячи. Если не миллионы. А вот талантливых кондитеров единицы. Мы штучные экземпляры. Понимаешь, мало уметь что-то делать хорошо. Нужно уметь это делать блестяще. Но еще важна подача. Подача себя – это очень, ну очень важно. С публикой нужно работать. Нужно чувствовать, что хотят твои подписчики. Давать им это. Энергетика. Важна энергетика. Понимаешь? У тебя этой энергетики нет. У тебя нет харизмы.