– По форме ран! Их мог оставить именно топор, а что до пола убийцы, так тут и думать нечего: покойница впускала к себе лишь дам.

– А мужчин в её окружении совсем не было? Кто ей дрова колол, печи топил?

Кочубей поздравил себя с такой помощницей – цепкая и рассуждает чётко.

– С домашними делами женщины сами справлялись, а вместо дров они уголь покупали.

– Вы правы в том, что множество беспорядочных ударов, скорее, нанесла бы женщина. Мужчина уверен в своей силе, он бьет и смотрит на результат, а женщина, только начав, станет бить, не разбирая, – признала Орлова. – Впрочем, женщины тоже разные бывают, иные – хладнокровнее любого мужчины. К тому же не нужно исключать, что вам отводят глаза – хотят навести на ложный след, вот и выдают мужчину за женщину.

Фрейлина всё время отвлекала Кочубея, не давая перейти к главному, и граф стал потихоньку раздражаться.

– Это всё мелочи, Агата Андреевна, – сказал он. – Проломили голову сомнительной француженке… Да разве я стал бы из-за этого государыню беспокоить? Дело вот в этом!

Кочубей открыл портфель и вновь выложил на стол пудреницу и зеркало, а потом кольца. Орлова внимательно их осмотрела. Наконец спросила:

– Где вы нашли вещи Елизаветы Алексеевны?

– В ящике того стола, на котором стояли оплывшие ритуальные свечи.

– А кольцо Струдзы?

– Там же, – отозвался Кочубей и уточнил: – Откуда вы знаете, что кольцо принадлежит именно ей?

– Я была в Вене, когда Струдза его получила в подарок от графа Каподистрии, а поскольку пара сразу же расторгла помолвку, то это кольцо наделало много шума.

Орлова взяла в руки тонкий золотой ободок с сапфировой бабочкой и повернула его к свету. Рубины сверкнули красным огнем. Фрейлина с отвращением отбросила кольцо.

– Даже жутко, – сказала она. – Только мужчина мог быть так жесток, придумав подобную гадость. А всего-то дело в уязвлённом самолюбии. Впрочем, это не важно… – Орлова задумалась, а потом спросила: – Полиция обнаружила деньги и другие ценности?

– Нет, всё исчезло.

– А вот эти вещи лежали в ящике стола, можно сказать, на самом виду?

– Именно так, – подтвердил Кочубей. – Очень смахивает на подставные улики.

– И вы хотите, чтобы я, не поднимая шума, понаблюдала за Роксаной? – осведомилась Орлова.

Граф поправил ее:

– Нет, Агата Андреевна, не только. Дело гораздо серьёзнее. Все знают, что Роксана – доверенная фрейлина императрицы Елизаветы. Вы же понимаете, что Струдза могла действовать по её наущению… Отношения между государыней и её супругом оставляют желать лучшего. Возможно, что императрица от отчаяния могла пойти на крайние меры…

Кочубей никак не мог решиться назвать вещи своими именами, а фрейлина не хотела ему помогать. Её лицо посуровело, и улыбка больше не играла в глазах. Молчание становилось всё тягостнее, и Кочубею показалось, что он выглядит нашкодившим мальчишкой. Наконец Орлова соизволила произнести:

– Я давно знаю её императорское величество. Елизавета Алексеевна скорее умрёт, чем причинит вред своему супругу. К тому же императрица, хоть и отдаёт свои личные деньги на благие дела, но не настолько стеснена в средствах, чтобы расплачиваться за ворожбу кольцами и пудреницей.

Граф повеселел: в этой опасной ситуации у него появился настоящий союзник. Теперь осталось добиться того, чтобы Орлова взялась за это дело.

– Вы поможете мне, Агата Андреевна? Я ведь дров наломаю, если сам к императрице полезу.

Но фрейлина мириться не спешила. Спросила иронично:

– Так чего же вы от меня хотите? Чтобы я нашла при дворе убийцу этой француженки или чтобы выяснила, кто и на кого заказал приворот?