– Черт, точно! – закатывает она глаза. – Я об этом даже не подумала. Значит, будешь моей школьной подругой. И тогда нам вообще ничего не нужно выдумывать. Идеально!

– Расскажи о Норде. Что он из себя представляет, сколько ему лет, чем занимается? Известно ли тебе о его предпочтениях в еде, цветах, музыке, фильмах? Чем он увлекается, что его может заинтересовать, какие девушки его привлекают? Мне поможет любая информация.

– Предпочтения в «еде и цветах»? – поднимает Эмили бровку. – Это так важно?

– Даже не представляешь, насколько.

Эмили задумывается.

– Даже не знаю. Я с ним не так хорошо знакома. Придется опираться на слова Оуэна и мои собственные впечатления.

– Этого будет достаточно.

– Что ж. Норду тридцать шесть. Он входит в первую десятку Forbes самых богатых бизнесменов за тридцать в нашей стране. Не знаю точно, чем занимается его компания, но что-то связанное с технологиями. Когда Оуэн рассказывал о нем, я, честно сказать, не испытывала к этому разговору никакого интереса. Норд привлекателен, – говорит Эмили после недолгой паузы. – Он очень умен, иначе бы не стал настолько успешным и независимым. Оуэн гордится им. Его восхищает целеустремленность племянника, твердость характера, бескомпромиссность и прямолинейность. Ко всякому делу Норд относится с огромной ответственностью. Оуэн говорил, что эти качества достались ему от отца. Себя же он считает намного более мягким и уступчивым человеком. Норд не такой.

Бортпроводник объявляет негласную паузу, предложив нам поздний ужин. Пока перед нами ставят тарелки с ароматной итальянской пастой, салатами и морскими закусками, замечаю на лице Эмили скрытую тревожность. Это чувство не позволяет ей распахнуть взгляд, тянет уголки напряженных губ вниз.

– Ты любишь Оуэна? – спрашиваю прямо, когда бортпроводник, пожелав нам приятного аппетита, скрывается за плотной темно-синей шторкой.

Эмили поднимает на меня светлые глаза.

– Оуэн мне подходит. Он приятный собеседник, прекрасный любовник и благодаря ему я познаю этот мир. Я делаю его моложе, возвращаю его телу и духу утраченные эмоции и легкость бытия, а он одаривает меня новыми знаниями и возможностями, о которых другие могут только мечтать. Мы не собираемся заводить детей, мы хотим жить для себя. Не знаю, любовь ли это, но с ним моя жизнь нравится мне намного больше, чем без него. Девушки ведь мечтают об этом, – улыбается Эмили, приступая к ужину. – Встретить богатого мужчину и стать его женой. Разве нет? Ты, Пейдж, не мечтала о таком, учитывая, что в твоей жизни подобных кандидатов было предостаточно? Став женой одного из них, тебе бы больше не пришлось заниматься сопровождением. Для тебя началась бы новая жизнь. Подобно сказке.

– В современном мире с его жестокостью, несправедливостью и безнравственностью сказкам места нет. В моде потребительские отношения. Или взаимовыгодные: ты мне – я тебе.

– Не могу не согласиться. Но каким бы омерзительным не был этот меркантильный мир, в нем всё ещё живут девушки с самой обыкновенной и на первый взгляд несбыточной мечтой. Но лишь на первый взгляд, – улыбается Эмили, продолжая оценивать меня и мои слова. Подняв свой бокал с шампанским, она салютует мне. – Пусть все наши мечты сбываются. И даже те, о которых мы почти не подозреваем.

Я знаю обо всех своих мечтах. Их можно пересчитать на пальцах одной руки. Каждую ночь я ложусь спать с надеждой, что завтра они осуществятся. Хотя бы одна. Хотя бы на половину. И просыпаюсь утром всё с той же надеждой, что новый день подарит мне возможность сделать так, чтобы всё задуманное осуществилось. Хотя бы что-то. Хотя бы чуть-чуть. Мне очень хочется верить, что Эмили Уилсон и есть та возможность, которую я жду уже столько времени.