Очевидным решением было направиться в очаг, но едва путники пересекли небольшую площадь, в центре которой жители сложили дрова для огромного костра, Тархельгас заметил двух добытчиков.

Им было далеко за шестьдесят, но, несмотря на возраст, те все равно занимались своим ремеслом. Седые, грязные, старые. Почти неотличимы друг от друга в тех перештопанных одеждах, что защищали от холода.

Один тащил на спине корзину с недавно разделанной тушей, и, судя по размерам отрезанной головы в руках второго и содранной темно-коричневой шкуре, добытчикам повезло наткнуться на крупного короткорога.

– Котлы щедры на дары в этот лик, – окликнул их Тархельгас, привлекая внимание, а следом перегородил им путь.

– Это драный опыт, а не подачка богов, – старик сплюнул в снег, – кем бы они ни были.

Видимо, с любезностями покончено.

– Местные? – Тархельгас перешел к делу.

– А кто спрашивает?

– Охотник. – Он показал печать. – Здесь живете?

Старики не ответили, но и не отрицали.

– Мы здесь по поводу разбоя.

– Какого именно? – нервно спросил второй, тот, что со шкурами, и тут же получил нагоняй от приятеля.

– Значит, нападений было больше, чем я предполагал, – сделал вывод Тархельгас, не сводя глаз с молчаливых стариков. Судя по их лицам, они не собирались раскрывать ему душу, но определенно были в курсе произошедшего. – Могу слезть, и мы поговорим иначе. Выбью последние зубы, что станет вам уроком. А если после услышанного рассказа у меня вдруг испортится настроение, то я помочусь на мясо и шкуры, чтобы они уже никому не достались. Могу представить, сколько потребовалось времени завалить и освежевать столь крупную особь.

– Да чем ты отличаешься от тех, на кого охотишься?

– Тем, что еще продолжаю без толку трепаться с вами.

Джувенил молчал, не решаясь вмешаться. О таком Рыцаре Воющего Ущелья ему, живя в столице, слышать не доводилось. Теперь же он видел все своими глазами.

– Нападений было два, – заговорил второй старик, нервы которого начинали заметно сдавать. – Одно – на западной окраине. Три лика назад. Прирезали мужа с женой. Те не так давно оказались…

– Другое нападение?

– Уже как лун прошел с того момента. Большая банда, не меньше десяти всадников. Может, двенадцать. Ворвались внезапно. Пересекли все поселение. Остановились у дома семьи Соирбрич. – Старик перевел дыхание и заговорил тише: – Я многое повидал за свои кровавые пары, но там устроили бойню. Словно орудовали одичалые волколаки. Забрали пять жизней…

Добытчик со шкурами продолжил бы рассказ, но, заметив на другом конце площади возвращающихся лесорубов, сразу замолчал, как и при встрече. Видимо, был в курсе, что при свидетелях охотник уже не сможет силой выбить из них признание.

– Нам больше нечего сказать.

– Уже и этого достаточно. – Тархельгас ушел с дороги, направив лошадь вглубь поселения. Добытчики его более не волновали.

– Странно, почему старики не рассказали все сразу? – осторожно заметил Джувенил, словно и не обращался к Тархельгасу.

– Либо мало знали, в чем я сомневаюсь. Либо сами разворовали, что не так-то уж и ново. Либо торопились продать добычу, чтобы пропить заработанное в ближайшем очаге.

Охотник ответил, не обращаясь напрямую к парню. Его больше занимали хижины в поселении.

– Двое местных видели достаточно, раз назвали количество нападавших, – заметил Джувенил. – Думаю, остальные также в курсе произошедшего. Они просто смотрели, не вмешивались.

Парню казалось диким подобное поведение, и это возмущение заметил охотник.

– В котлах беда одного человека – только его и никого другого. Нет смысла взваливать на себя чужую ношу.