Ее разомкнутые губы, жаждавшие его поцелуев, были очень близко. Ее веки были полуприкрыты, длинные ресницы отбрасывали тень на фарфоровые щеки.

– Поцелуй меня, – молила она, – поцелуй!

Ее голубые глаза вспыхнули огнем, и она подалась к нему всем телом.

Маркиз поцеловал ее холодно, без страсти, а затем, когда она была готова прижаться к нему еще теснее, поднял ее на руки и отнес обратно на кровать.

Опустив ее на подушки, он со смехом сказал:

– Постарайтесь вести себя пристойно, Эстер! Если я не смогу навестить вас завтра вечером, то постараюсь прийти в четверг, если только Джордж не останется дома.

– Я так долго не выдержу, – произнесла леди Эстер трагическим тоном.

Но маркиз лишь рассмеялся в ответ и вышел из комнаты, решительно затворив за собой дверь.

Оставшись одна, леди Эстер со злостью резким движением отшвырнула подушку.

«Каждый раз – одно и то же!» – подумала она. Когда маркиз покидал ее, леди Эстер всегда охватывал страх – ей казалось, что больше она его не увидит.

Она никогда не могла быть в нем уверена, никогда не знала, действительно ли он находит ее неотразимой, вернется ли снова.

Леди Эстер была бы, вероятно, обрадована, если бы знала, что мысли маркиза, ехавшего в фаэтоне с Беркли-сквер в направлении Мерлин-хаус на Парк-лейн, – были о ней.

Он находил ее занятной, и ему приятно было сознавать, что он на самом деле был тем единственным мужчиной, ради которого она бросила остальных своих любовников.

Эстер Стэндиш стала изменять своему мужу на третий год их брака.

Как только закончилось ее домашнее образование, ее почти сразу выдали замуж за добродушного богатого пэра, который вскоре понял, что взлеты и падения, случающиеся в игре, более предсказуемы, нежели капризы его жены.

К двадцати пяти годам Эстер Стэндиш расцвела и превратилась в великолепную красавицу. Теперь, в свои двадцать восемь, она, несомненно, была восхитительна и в то же время – ненасытна в любви.

Сначала своим поведением она неизменно вызывала многочисленные скандалы. Но потом она пришла к здравому выводу, что благоразумнее не выставлять своих любовников слишком явно, так как общество, в котором она блистала, посчитало бы это непростительным, а женщины стали бы ее избегать.

Несомненно, именно соблюдение внешней благопристойности позволило ей увлечь маркиза, на которого она охотилась больше трех лет, расставляя всевозможные ловушки.

С тех пор как наступил мир и маркиз уволился из армии, он стал бывать в свете, где все двери с готовностью открывались перед ним.

Неудивительно, что многие искали его общества.

Маркиз был одним из самых импозантных мужчин высшего общества, происходил из знатного рода и имел титул. Ему принадлежали обширные поместья, и даже после выплаты долгов, оставленных ему отцом, он мог стать владельцем весьма значительного состояния.

Прежний маркиз был игрок. Он был завсегдатаем клубов в Сент-Джеймсе, где предавался азарту в компании Чарльза Джеймса Фокса[2] и других завзятых картежников. В конце концов, родные стали опасаться, что им ничего не останется из огромного богатства, накопленного их предками.

Но умер он рано – и его сыну посчастливилось унаследовать титул и большую часть семейных сокровищ, которые вследствие этого были сохранены.

Но и без гроша в кармане маркиз не был бы лишен внимания женщин, которые все равно преследовали его. И он был бы глупцом, если бы не сознавал собственной привлекательности, – а глупцом он определенно не был.

Маркиз быстро понял, что Эстер Стэндиш охотится на него, и избегал ее так ловко и умело, что довел почти до неистовства.