– Как я догадываюсь, это не единственное твое жилище? – продолжал ехидничать Омар.

Абу Умар утвердительно кивнул.

– Есть еще усадьбы в Судане и Катаре, дом в Йемене, но... – Абу Умар внезапно замолчал и, тяжело вздохнув, добавил: – Всего этого я могу в одночасье лишиться, если членам совета станут известны некоторые факты из моей биографии.

Омар опешил. Он никогда не идеализировал отца, но тысячи и тысячи рядовых членов «Аль-Каиды» считали его новым пророком, глашатаем воли Аллаха, почти что богом. И вдруг оказалось, что святейший шейх Абу Умар боится, причем не израильтян или американцев – заклятых врагов всех мусульман, по его собственному утверждению, а своих соратников.

– О чем ты говоришь, отец?!

Абу Умар горько вздохнул.

– Когда мы сражались против русских в Афганистане, нам постоянно требовалось оружие, много оружия. Чтобы иметь его, мне пришлось пойти на сотрудничество с американцами. Да, на сотрудничество! – повысил голос духовный лидер «Аль-Каиды», заметив, как при его последних словах изумленно вытянулось лицо сына. – Иначе мы никогда не получили бы их «стингеры», позволившие нам сбивать русские самолеты! Это была вынужденная сделка, но члены совета не потерпят никаких оправданий. Любое сотрудничество с врагом для них равносильно предательству.

Омар понимающе кивнул. В организации немало претендентов на место отца. И прошлое сотрудничество шейха Абу Умара с американцами – прекрасный повод, чтобы раз и навсегда избавиться от него. Но раз уж ему столько времени удавалось хранить эту тайну...

– Прошло уже столько лет, – осторожно заметил Омар. – И если члены совета за все это время так и не узнали о твоей бывшей связи с американцами, то какие у тебя основания предполагать, что им все же станет известно об этом?

Абу Умар пристально взглянул в глаза сына. Ему внезапно показалось, что Омар знает о его контактах с американцами куда больше того, чем он сам ему сообщил. Если бы его связь с ЦРУ ограничивалась временем войны с русскими шурави в Афганистане, он бы не опасался разоблачения. В конце концов, он мог и не знать, что Фил Уотерс, поставлявший американское оружие в его отряд, является кадровым сотрудником ЦРУ. Если бы... Но жизнь не имеет сослагательных наклонений. И его отношения с Уотерсом не закончились после вывода из Афганистана советских войск. Оказалось, что американскую разведку весьма интересует ситуация в среднеазиатских республиках бывшего СССР. В обмен на эту и другую информацию Уотерс закрыл глаза на имевшие место, с точки зрения американцев, нарушения прав человека при режиме талибов, потом прикрыл пару сомнительных, опять же с точки зрения американского законодательства, финансовых операций, потом... В общем, до определенного момента отношения с Уотерсом были весьма полезны. Когда же их выгода перестала компенсировать очевидный риск каждодневного разоблачения, Абу Умар разорвал всякие контакты с американцем. Но вряд ли сам Уотерс согласился с таким решением и в качестве наказания за проявленную строптивость вполне мог сдать своего бывшего конфидента его соратникам. Абу Умар хорошо помнил, что за время своих контактов с Уотерсом не подписал ни одного документа. Но американец знает такие подробности его двойной жизни, что при желании может легко доказать его связь с ЦРУ.

– Не забывай, что эта информация может уйти от самих американцев. Точнее, от того человека, через которого осуществлялись все мои контакты с ними, – ответил Абу Умар на вопрос Омара.

– Значит, нужно раз и навсегда заткнуть ему рот! – после недолгой паузы твердо произнес Омар. – Ты знаешь, где он находится?