– Как я понимаю вас, мисс Эванс! – Монк для большей убедительности резко кивнул головой. – Маленькие городки годятся для семей, где есть несколько детей, но для людей, еще не устроивших свою судьбу, они просто губительны. И вы, как я догадываюсь, не пожелали приносить в жертву свою молодость и предпочли поехать в Италию. Ваши родные не возражали?

– К счастью, я могу позволить себе быть самостоятельной, – Лорен хотелось поскорее покончить с этой темой.

– Простите меня, мисс Эванс, я не хотел бы показаться вам чрезмерно любопытным, но я так мало знаю о вас, лишь то, что говорила мисс Гамильтон, а она ревностно хранит ваши секреты. – Джентльмен виновато наклонил голову.

– Я и не думала сердиться. – Лорен лукаво улыбнулась.

– Вероятно, вы унаследовали некие средства, которые дают вам возможность поступать по собственному усмотрению, – догадался Монк.

– Вы правы, наследство тетушки пришлось как нельзя более кстати. Летом я гостила у Уинифред, а зимой хотела побывать в Италии. Я не смогла бы совершить такое путешествие одна, но мисс Беринджер тоже собиралась туда и согласилась взять меня с собой.

В объяснениях мисс Эванс не было ничего, что бы не соответствовало истине, она всего лишь кое о чем умолчала. К подобным мелким хитростям каждый день прибегают сотни людей, которые имеют причины не быть вполне откровенными со своими собеседниками.

Мистер Монк удовлетворился историей Лорен, и следующие четверть часа они говорили о театре. Задержаться дольше джентльмен не мог, но не скрывал своего сожаления. Казалось, только ожидание вечера примиряет его с необходимостью прервать визит.

По возвращении Уинифред не стала напускать на себя огорченный вид из-за того, что мистер Монк не застал ее дома. В театре у нее будет возможность поболтать с ним, а то, что он приходит каждый день, говорит о постоянстве его чувства.

Лорен тоже хотела, чтобы несколько часов до вечера пролетели поскорее, у нее имелась для этого своя причина, пусть и не такая романтическая, как у подруги. Мисс Эванс мечтала о театре не ради самого театра, как ее сестра Джейн. Конечно, Лорен хотелось увидеть спектакль, но еще больше ее привлекало общество, собирающееся на представлениях. В ложах можно было увидеть представителей самой высшей знати, полюбоваться красотой дам, их нарядов и драгоценностей, узнать подробности свадеб, помолвок и светских скандалов, завязать новые знакомства, словом, театр – средоточие самых разнообразных развлечений, способное удовлетворить всех. И Лорен собиралась разом вкусить всех этих удовольствий, раз уж она не может посещать балы и приемы так часто, как ей бы хотелось.

– Невероятно! Я в этом платье казалась горничной, одолжившей без спросу туалет своей госпожи, а ты выглядишь по меньшей мере графиней, путешествующей инкогнито! – воскликнула Уинифред, войдя в комнату подруги за час до поездки.

Лорен надела для выезда свой лучший наряд, некогда принадлежавший мисс Гамильтон. Голубое, расшитое мелкими жемчужинками платье было красиво само по себе, но, как верно заметила Уинифред, этот туалет мог как вознести свою обладательницу на вершину успеха, так и унизить ее, если она оказывалась недостойной его роскоши. Без сомнения, мисс Эванс ожидал успех.

– Я дам тебе свой веер и жемчужные булавки в волосы, – решительно заявила мисс Гамильтон.

– Уинни, ты так добра ко мне, – пробормотала Лорен, пряча краснеющее лицо за простеньким веером.

Уинифред счастливо рассмеялась.

– Если я могу сделать для подруги такую малость, почему я должна отказывать себе в этой радости? Мне хочется видеть тебя счастливой!