– Хороший друг? – настороженно уточнила я.

После чего Кин повернулся и с серьезным видом подтвердил:

– Очень.

Мне после этого стало чуточку спокойнее и в какой-то степени даже легче. Очень хотелось поспрашивать мальчика еще, потому что за его словами о родном мире явно крылась какая-то история. Быть может, не очень хорошая. Но сам Кин рассказывать подробности не спешил, а мне показалось бестактным выпытывать эти сведения. А еще через пару минут за окном наконец-то мелькнул человеческий силуэт, в котором я признала взобравшуюся на груду камней Таль. Нам выразительно помахали, вроде даже покричали, но из-за ветра я не разобрала ни слова. Зато Кин тут же выскочил наружу и кинулся открывать багажник, а я подхватила свой немаленький рюкзак и, прикрывая лицо воротником, побрела к развалинам. Поминутно морщась, старательно пряча глаза и очень надеясь, что не споткнусь сослепу о какую-нибудь железку и не переломаю ноги в этом негостеприимном мире.

Когда я добралась до камней, Таль подала руку и помогла взобраться наверх. Затем мы подождали, когда от машины добредет согнувшийся под тяжестью огромного мешка Кин. Вдвоем втащили его наверх, следя, чтобы мальчик не оступился. Затем Таль провела нас под беспорядочно нагроможденные каменные плиты. Возле одной из чудом уцелевших стен отыскала тяжелый металлический люк. Без видимых усилий его открыла и, указав на уходящие в темноту железные скобы, скупо велела:

– Спускайтесь.

Кин, сбросив на землю мешок, полез первым и, уже почти скрывшись из виду, цапнул рукой за лямку. Я поспешила наклониться, чтобы помочь ему с поклажей, и охнула, обнаружив, что мешок не просто много весит, а тяжелый до обалдения. Килограммов тридцать в нем было, не меньше. Однако Кин не только спокойно допер его сюда, но еще и вниз потащил, хотя делать это в таком узком лазе было по меньшей мере неудобно.

– Не надо, – буркнул мальчишка, когда я попыталась забрать его ношу. – Мне не тяжело.

– Но…

– Не лезь, – одернула меня Таль, заставив отступить от люка. А как только Кин крикнул, что спустился, подтолкнула в спину: – Иди. И постарайся не грохнуться. Если что, лечить тебя здесь будет некому.

Я предупреждению вняла, поэтому спускалась медленно и осторожно. Куда – еще не поняла, но, судя по полукруглой комнате с серыми, похожими на каменные, стенами и двумя отходящими в противоположные стороны коридорами, это был какой-то подвал. Быть может, бункер или часть давно заброшенной канализации. Зато здесь имелась крыша, внутри почти не имелось песка, а если и слышалось завывание ветра, то приглушенно, где-то в отдалении, будто через вентиляционную трубу или шахту, благодаря которой тут можно было сносно дышать.

Света, правда, откровенно не хватало – если бы Кин не достал из мешка фонарик, вообще была бы тьма кромешная. Но, поскольку во время спуска я вертела головой, меня это не спасло – в какой-то момент я промахнулась мимо перекладины и, с ужасом осознав, что схватила руками воздух, с приглушенным воплем рухнула вниз. С высоты почти в два человеческих роста. С тяжелым рюкзаком на спине… и быть бы мне стопроцентной раздавленной лепешкой, если бы в самый последний момент меня не поймали, как упавший с дерева плод.

– Все хорошо? – спокойно поинтересовался невесть откуда взявшийся Рэйв, поставив меня на ноги.

Я в ответ смогла лишь ошарашенно кивнуть.

– Тебе следует быть осторожнее, – так же ровно бросил он, после чего забрал рюкзак, отвернулся и направился прочь, словно ничего не случилось.

Я без единого возражения двинулась следом, безуспешно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Происходящее настолько выбило меня из колеи, что сил на споры и простое удивление уже не осталось. Поэтому я лишь растерянно косилась на идущего впереди мужчину. Тщетно пыталась понять, как это он успел меня перехватить, да еще с такой потрясающей легкостью, хотя весу во мне было без малого шестьдесят кэгэ. Но Рэйв молчал. Кажется, вообще обо мне забыл. Пристроившийся с другого бока Кин лишь многозначительно улыбался. А тихонько крадущаяся следом Таль почему-то стала еще мрачнее, чем раньше.