Я кивнула. В самом деле, подходящее место. Высокопоставленные жрецы всегда играли большую роль в государствах, находящихся на такой же стадии развития, как Ровир.

– Увы, Сумлах точно так же подвергся нападению дьярхов, как и многие другие двери к Оси миров, – продолжил старик. – Когда же чудовищ изгнали и жрецы начали возвращаться в обитель, их ждала новая напасть – король приказал разрушить портал, чтобы дьярхи не могли вернуться. Еще один удар для Эрвадесов – они сделали себе имя на даре привратников, а теперь должны были остаться бесполезными. Навечно. Разгорелось много споров, жрецы восставали против уничтожения их главной святыни, но указ короля был исполнен. Камень разбили.

Он выдержал такую длинную паузу, что я не стерпела и спросила:

– А дальше что?

– А дальше вот что. Огромную вражескую армию не уничтожить по щелчку пальцев. Мы были искусны в магии, но дьярхи нас превосходили. Те из них, кто выжил, рассеялись по нашему миру и продолжали вредить. Конечно, они принесли еще много зла, но иногда им приписывали и то, что совершили другие – подчас наши же сородичи. Большинство жрецов после разрушения портала покинуло Сумлах, потерялся из виду и Эрвадес. Его обнаружили через несколько лет после победы над дьярхами. Он тронулся умом и начал восстанавливать камень – по кускам, по крупицам, которые собирал в Сумлахе и во всех других местах, где были уничтожены порталы. Эрвадес клялся и божился, что он всего лишь не может позволить святыне исчезнуть. Но ему, конечно же, не поверили. Нашлись старые враги семьи, привратника схватили и бросили в тюрьму. Ему припомнили всё – и «заслуги» его рода, и его темную кровь, даже обвинили в том, что это якобы он некогда пропустил дьярхов в Сумлах и собирается сделать это вновь. Суд был быстрым, приговор очевидным – лишение привилегий, земель и, наконец, казнь.

– Но он же наверняка был не единственным в семье, – напомнила я. – Куда делись его родственники?

– Это интересный вопрос, – Кандо уставился в потолок, будто там был написан ответ. – Я никогда о нем не задумывался, если говорить начистоту. В то время, когда случилась эта история, я был молод, не успел обрасти семьей, и меня беспокоило лишь то, что могут сделать с самим магом, если застукают его за изучением иных миров. Ведь вместе с Эрвадесом осудили еще нескольких довольно известных ровирских волшебников, которые выступили против разрушения порталов или занимались исследованиями, связанными с иномирным колдовством. Повесили даже нескольких простолюдинов, которые всего лишь сохранили у себя куски портала в качестве сувениров. Теперь, спустя годы, я понимаю, что отчасти это была чистка своих рядов от неугодных людей, отчасти паника, вызванная бесчинствами дьярхов, но тогда простое хранение книг, в которых упоминались путешествия по Оси миров, могло превратиться в смертельный приговор. Судьба мага, интересующегося иными мирами, в общем-то, никогда не была простой, и те годы это подтвердили.

– Сейчас немногое изменилось, – заметила я.

– Вам так кажется, потому что вы не представляете, что творилось раньше, – сдержанно ответил старик. – Позвольте судить о нынешнем положении дел тем, кто был свидетелем тех событий.

– С удовольствием. Однако вас не сильно впечатлила трагедия, случившаяся с Эрвадесом, если вы держите в коллекции книги с описаниями иномирной магии.

– Ах, вы о том гримуаре, который украли в прошлый раз… Его я приобрел значительно позже. Там упоминается весьма опасная магия, но есть один важный момент, – он прищурился и потряс пальцем в воздухе. – С войны с дьярхами прошло тридцать лет, их бесчинства побледнели в памяти мараисцев. Порталы давно разрушены или опечатаны, в другие миры не попасть. В таком случае как может навредить то, что исполнить невозможно?