Косу, которая теперь казалась совершенно лишней, мелкая швырнула в ванную и захлопнула дверь.

– А что это ты? – оскалилась она. – Вернулся? Может, что-то забыл?

– Ну да! – хохотнул Том, понимая, что сегодня с разговорами его тоже прокатило. – Хотя чую, спокойной ночью здесь и не пахнет! Разве сегодня полнолуние? – задался он риторическим вопросом.

Лина не обиделась. Она, вообще, реагировала на удивление ровно и вела себя покладисто.

– Ну что ты так смотришь? – развеселилась мелкая и вприпрыжку направилась в зал. Там заскочила на диван и, устроившись сидя на его спинке, игриво закинула ногу на ногу. – Нравлюсь? – вызывающе бросила она.

Том, справляясь с вполне естественными желаниями, промолчал, и Лина расстроенно выпятила губу.

– Ну… хоть немножечко? – принялась клянчить она. Том податливо передёрнул плечами – это была очередная уловка, которую он заглотил по самые гланды.

– Разве только совсем чуть-чуть.

Мелкая подскочила на месте, как ошпаренная, и довольно хлопнула в ладоши.

– А я всегда это знала! – похвастала Лина и широченно улыбнулась.

Том стоял очень близко и совсем скоро эта её улыбка сошла на нет. «Всё правильно, ты тоже это чувствуешь» – колокольным звоном раздалась догадка, именно эту мысль он пытался внушить, но Лина вдруг тревожно моргнула.

– А если нравлюсь… тогда зачем ты меня отпустил?! – бросила она претензию и, чёрт возьми, била прямо в цель.

Не позволяя этой претензии расшириться до глобальных масштабов, Том шагнул коленом на диван и провёл ладонями по тонким плечам. Осторожно и плавно. Наверно, именно этой ночью они навсегда изменятся. Он – так точно! И смотреть на Лину как на очаровательную девчонку больше не сможет. Всё это глубже. Он её чувствует.

– Лучше расскажи, зачем ты так вырядилась? – задал он свой вопрос. Лина недовольно отмахнулась, но Том умел уговаривать. Например, сейчас он потянул за рукава лаковой курточки, которую мелкая так и не подумала снять. – Напомню: с поводами мы разобрались, – мягко подсказал он. – Хотя вопрос, зачем ты вообще хранила все эти вещи, мне тоже не терпится задать, – рассмеялся, чувствуя, как Лина поддаётся, как отвлекается, и тараканы в её голове аварийно и экстренно, но всё же меняют маршрут.

– Чтобы всегда помнить, какая же ты, Томилин, сволочь! Подарки, которые делал для меня ты, всегда были особенными. Но чтобы это обесценить, кое-кто тут же крыл их какой-нибудь розовой глупостью! – зло процедила она и, наконец, выдернула руки из куртки, которую Том стягивал ненавистно долго!

Раздражаясь и злясь, малышка пнула парня ногой. Том пошатнулся, но вместо того, чтобы предъявить, только азартно оскалился.

– Ох, ты ж, какая круть! – восхищённо рассмеялся он, поднимая всё выше пышную фатиновую юбку. – Я чуть не пропустил самое интересное: гольфики-то, тоже розовые, – облизнулся и повёл по стройной ножке выше, к острой коленке.

Лина задержала дыхание, наверняка разглядев в этом жесте что-то интимное. «Конечно, показалось» – тут же отмахнулась она, и весь внутренний диалог незамедлительно отразился на лице. Играя в какую-то свою игру, она легко забросила ногу ему на плечо. Судя по тому, с каким равнодушием смотрела на это сама Лина, предложение показалось откровенным только Тому.

Предельно осторожно он скатывал плотно сидящий гольф. Её кожа покрылась мурашками, мышцы выдали напряжение. «Снова показалось» – пожала Лина плечиками и фыркнула себе под нос. По крайней мере, он прочитал эту её эмоцию так. Не менее ловко Том скрутил второй гольф, попутно отвлекаясь на тянущие ощущения в паху. Но то, что было здесь, в его руках – виделось намного круче!