И ладно бы только с ним. Но так у него было во всем. Арифметика, словесность, иные предметы… Вот деньги посчитать – это пожалуйста, ими он оперировал легко и непринужденно. Но с цифрами на доске или в тетрадке начинались серьезные проблемы. Расскажут какую историю, так перескажет чуть не слово в слово даже через год. Но как только доходит до того, чтобы выучить стихотворение, так сразу ни «бэ», ни «мэ», ни «кукареку».

Прежний Борис Петрович был потрясен происходящим. Он, конечно, никогда не был медалистом, но школу и институт окончил с хорошими оценками и в жизни достиг определенных высот. Город у них провинциальный, но без одобрения Рудакова и вода не посвятится. Эдакий серый кардинал глубинки. А тут вдруг почувствовал себя настоящим дубиной. Человек, добившийся определенного успеха, попросту не мог смириться с таким положением.

К двенадцати годам из школьного курса он более или менее получил представление о том, как в этом мире происходит развитие личности. И понимая, что основная характеристика у него в загоне, решил подтянуть по возможности все остальные. До инициации еще можно было получить хороший рост коэффициента. После естественный прирост сокращался на порядок.

В этом мире невозможно встретить ботанов в прежнем понимании. Тебе ни за что не окончить институт, если твоя физическая форма не на должном уровне. То есть человек, конечно, мог быть тучным, но это вовсе не значило, что он не способен пробежать пару-тройку верст. Выносливость с соответствующим коэффициентом решала эту проблему полностью. Он мог быть худым, как щепка, но благодаря показателям Силы оставить с носом качка из прежнего мира Бориса Петровича.

Разумеется, эти показатели можно было увеличить. Для этого нужны были очки надбавок. Пять получаешь сразу по инициации и столько же – за первую и последующие ступени. По сути, каждое очко – это один процент к коэффициенту характеристики. Но дело это такое…

К примеру, взять его родителей… Как и у подавляющего большинства, из-за низкого Интеллекта их потолок – третья ступень. Иными словами, отец и мать сумели получить только по двадцать очков надбавок. Мягко говоря, это ни о чем. Выше же им уже не подняться, если только не начать вкладываться финансово, выкупая свободный опыт. Но это такие деньги, о которых простым работягам и подумать-то страшно.

Именно по вышеперечисленным причинам Григорий и изводил себя физическими нагрузками, да еще и, не придя толком в себя, брался за хозяйственные дела. Каждый день подъем в четыре, вместе с матерью, которая вставала обихаживать и доить корову. Пробежка на добрых шесть верст и далее по списку.

Кроме того, он не забывал о такой характеристике, как Харизма. Именно поэтому он лез во все драки, ставил на место даже старшаков. Неизменно водил ватаги биться с гимназистами, реальненцами или ремесленниками. Участвовал в кулачных сшибках за слободку. Все это должно было дать положительный результат.

Покончив с хлевом, Григорий отставил инструмент и направился к боковой калитке, ведущей на соседнее подворье. Вообще-то у Любавы трое детей, а старший – сверстник и друг Топилина. Так что есть кому управиться по хозяйству. Но, как уже говорилось, паренек сам предложил свои услуги, и не по доброте душевной, а с умыслом.

– Здравствуй, Гриша. Я гляжу, ты уж закончил.

Управившись в хлеву, Григорий уже было направился к выходу, когда в дверях появилась хозяйка. Женщине было тридцать шесть лет. В теле, но ни разу не толстая. Как говорится, кровь с молоком. Батя про таких приговаривал – возьмешь в руки, маешь – вещь. Насколько знал паренек, отец порой захаживал в гости к соседке. Ну там, приколотить чего, переставить, подвинуть. Поди одной-то непросто с домашним хозяйством справиться.