Взяла с полки лежавшие на такой случай спички и зажгла оставшиеся свечи, удостоившись еще одного странного взгляда.

– На чем мы остановились? – Колдун тряхнул головой, словно хотел выбросить из нее не связанные с разговором мысли. – Кажется, на моих воинственных конкурентах. Так вот, Сергей, можете попробовать побегать от них, спрятаться где-нибудь. Но рано или поздно они все равно вас найдут. Если хотите спокойной жизни, светлые должны сами отозвать охотников. Мое ведомство могло бы с ними договориться, но пока я не предоставлю боссам палочку-оживлялочку, они и пальцем не шевельнут. Бескорыстная помощь не в нашем стиле, вы же понимаете?

– Тогда какого ты нам помогаешь? – Похоже, Серого вконец утомил навязанный гостем учтивый тон.

– Разве я вам помогаю? Я же сказал, что ищу артефакт, очень мощный и ценный. И это вы помогаете мне его искать. Уяснили?

– Уяснили, – нахмурился Сережка. – А если не найдем? Сдашь меня конкурентам?

– Давайте будем надеяться на лучшее, – уклонился от ответа колдун. – На худой конец, ваша подруга может попробовать вступиться за вас. Возможно, у нее даже получится – к хорошеньким ведьмам и святоши порой снисходительны.

– Что у меня получится? Как?

– Очень просто. Берете чистый лист бумаги, ручку и пишете: «Я, Вербицкая А. В., потомственная ведьма в седьмом поколении (я верно запомнил?), путем сложного ритуала вернула к жизни своего любовника, Линкевича С. В. Произведено сие было с помощью веретена давно усопшей прабабки и исключительно в личных целях. Поиграю и положу на место…» То есть обязуюсь упокоить через, скажем, три года. Дата, подпись. К кому идти с этим заявлением, я расскажу.

– Поглумиться решили?

– И не думал. Хорошо попросите, и вам разрешат оставить его себе. А через три года еще раз хорошо попросите. Сошлетесь на большое чувство, покажете свидетельство о браке. Это же не дело разбивать ячейку общества и оставлять ребенка без отца? Хотя с ребенком я, конечно, погорячился.

– Почему же? Я не против. Возраст уже – двадцать семь, да и мама мечтает о вну́чке.

Даже не знаю, кого мои слова удивили больше: колдуна или Сережку.

– М-да… – протянул колдун. – Есть женщины в русских селеньях. Даже завидую вам, Сергей. Но дело в том, что детей у вас при всем желании не будет. Это, как показывает практика, обязательное условие любого воскрешения. Официально вашего друга, Анастасия, вычеркнули из списков живых, а значит, и потомства он оставить не может. Но с другой стороны, можно развлекаться напропалую и не задумываться о нежелательных последствиях. В этом я тоже ему завидую. Но совсем чуть-чуть.

Ни слова не сказав, Серый вышел в темный коридор и захлопнул за собой дверь. Пламя свечей дернулось, но не погасло.

– Ну и гад же ты, темный, – прошипела я.

– Полноте, Анастасия. Ваш приятель скоро оценит выгоды такого положения. А до возраста, когда начинают всерьез жалеть об отсутствии наследников, может еще и не дожить.

– Гад, – окончательно убедилась я.

Загорелись лампочки, на кухне загудел холодильник. Наслюнив пальцы, мужчина принялся методично, одну за другой, гасить свечи. Сережка не возвращался.

Я нашла его на кухне, где он стоял, склонившись над раковиной и подставив седую голову под струю воды. Молча принесла из ванной полотенце.

– Насть, прости меня…

– За что?

– За все. Права была твоя бабушка, одни проблемы из-за меня.

Темный встретил нас кривой усмешкой.

– Выкладывайте, – потребовал Серый. – Какой у вас план?

– Для начала предлагаю лечь спать, – огорошил он нас. – Утро вечера мудренее. А вам обоим еще нужно осмыслить все, что вы узнали. Завтра поговорим на свежую голову.