– А-а, да чего там! – махнул рукой Романов. – Как говорится, свинья не выдаст… глядишь, и мы свинью пожалеем! Прикажи, Малюта, борзописцам, чтобы готовили депешу в Кремль, а с Черкасовым я сам переговорю, как только он в сознание придёт. Ну а тебя, господин майор, чем наградить? Говори, не стесняйся!

– Благодарю, Пётр Алексеевич, да у меня всё вроде бы есть. Разве что пальто новое… гороховое! Старое-то совсем поизносилось!

С личной жизнью Русалочке не везло. Бывает в жизни такая вопиющая несправедливость: девушка вроде бы и собой хороша и характер добрый, приветливый, а вот с замужеством никак не получается. И не так было бы обидно, если бы не было выбора, а то ведь и месяца не проходит, чтобы к ней какой-нибудь самостийный королевич или на худой конец принц маленького, как Лихтенштейн, но гордого, как весь Кавказ, государства на огонёк не завернул. Бывало, скрипнет калитка, застучат каблуки офицерских сапог по половицам, а Русалочка уже сама не своя: подхватится, прижмёт руки к груди и гадает – не к ней ли на огонёк нынче счастье завернуть сподобилось? И случалось, что заворачивали путники и именно к ней, к Русалочке синеокой, и тогда стучало сердечко девичье в предчувствии счастья небывалого…!

Да только Счастье ей всё больше с командировочным предписанием попадалось, временное, значит. Приходил срок, и очередной принц, взяв своего белого или какой другой масти коня под уздцы, покидал гостеприимный дом одинокой девушки.

Закрыв за очередным бывшим возлюбленным дверь, Русалочка уходила на берег моря, где садилась на холодный гранитный валун, и безутешно лила в седые солёные волны свои чистые девичьи слёзы.

– Всё сидишь? – бывало, спрашивала её старая Марта – жена трактирщика Яниса, отправляясь поутру на рыбный базар.

– Сижу, – покорно соглашалась Русалочка, и запоздалая слезинка янтарной капелькой падала с её длинных ресниц в море.

– И ревёшь! – продолжала старая перечница.

– Реву, – соглашалась девушка.

– И долго ты так реветь собираешься? – не скрывая ехидства, спрашивала трактирщица.

– Пока счастье своё не встречу, – глотая слёзы, поясняла Русалочка.

– Цистит ты встретишь, а не своё призрачное счастье, особенно если долго на холодном камне сидеть будешь. Кому ты тогда больная будешь нужна? – вопрошала старая женщина и тут же сама отвечала на свой вопрос: – Хотя ты и здоровая сейчас никому не нужна!

– Не правда, бабушка! – возмущалась Русалочка. – Придёт мой день! Будет и в моём доме праздник, и фата у меня будет длинная, и платье белое – самое лучшее! Всё у меня будет! – шмыгала носом девушка. – Всё! Надо только верить! Вон, в соседнем квартале, говорят, тоже девушка наподобие меня жила – Ассоль. Так она каждый день ждала, что приплывут за ней алые паруса и увезут далеко-далеко, в страну, где все люди счастливы. И ведь дождалась! Говорят, приплыл-таки за ней корабль с алыми парусами.

– Кто говорит-то? – недоверчиво усмехалась Марта. – Такие же неудачницы, как твоя Ассоль, сказочку эту и сочинили, а вот были ли на самом деле алые паруса или за девушкой санитарная карета приехала, в период сильного нервного обострения, это надо ещё проверить. Зря ты, милая, себе душу бередишь! Уж поверь моему житейскому опыту – лучше, чем сейчас, уже не будет. Шла бы ты к нам с Янисом в таверну, подавальщицей, или поварихой, всё при деле будешь, и свой кусок хлеба честно заработаешь.

А если будешь умницей, то лет через пять я тебя за своего младшенького, за Юргена сосватаю. Это ничего, что он немножко с придурью, тебе ведь всё равно лучше не найти. Унёс ветер-гуляка твою белую фату, девушка, далеко в море! Хоть реви, хоть кричи, а всё равно не вернёшь! «Венец безбрачья» на тебе, горемычная! Так что ты лучше на моё предложение соглашайся!