В его глазах было столько же боли, сколько и ненависти, и я поняла, что жутких последствий мне, скорее всего, не избежать. Поразмыслив, я произнесла:

– Ее боль стала причиной вашей, – пожала я плечами. – Если вам так становится легче переживать потерю, то да, веская причина. Хотя вряд ли вам легче от этого. Только в чем виноваты мы, те, кто испытывает на себе ваше отчаяние, которое вряд ли утихает в тот момент, когда женщина-фэйри кричит от боли, умоляя вас не делать ей больно. С чего начнете со мной? Привяжете или может ошейник наденете? – дрогнувшим голосом задала вопрос.

– С тобой, – он провел пальцами по моей шее. – Ты и так плакать сегодня будешь, если я не буду ласков с тобой. Куда тебе еще сегодня ошейник. Хрупкая такая, – он обхватил мою талию ладонями и его пальцы практически соединились вместе. Затем он пристально посмотрел на меня. – Подожди. Я вспомнил тебя. Это же ты тогда после захода солнца стояла у ворот, отбиваясь от моих дозорных. Я тебе еще монету кинул, – он недоуменно окинул меня взглядом.

– Да, я вас тоже запомнила. Та монета так мне помогла тогда, – улыбнулась я.

– А двое детей? Я тогда подумал, что ты их мать. Но раз ты здесь…, – он нахмурил брови.

– Эти дети не мои. Девочку подруга родила и умерла у меня на руках, а мальчик просто из моей деревни был. Все погибли, остались только мы, – грустно проговорила я.

– И ты поэтому здесь? Двоих детей в захваченной нами столице прокормить тяжело. Вы, фэйри, сейчас каждый сам по себе, помощи ждать неоткуда. Так ведь? Поэтому ты пошла на такое? – он осторожно погладил мои крылья.

Я лишь кивнула и опустила глаза. Эльф молчал пару минут, которые были для меня словно пытка, потом ласково погладил мое бедро, и я удивленно на него посмотрела.

– Хочешь я не трону тебя сегодня? Ливии скажешь, что деньги ты отработала.

Во взгляде мужчины что-то поменялось, и я осторожно задала вопрос:

– Почему?

– Я же тебя тогда от издевательства спас не ради того, чтобы самому потом боль причинять и на слезы твои смотреть. Обидеть тебя сейчас-значит унизить тот мой благородный поступок, поскольку я редко очень заступаюсь вот так за кого-то во время войны. Так что, можешь одеться и уйти к себе, – усмехнулся он. – Деньги я не заберу.

Я удивленно посмотрела на него, затем осторожно приблизилась к его губам и прошептала:

– А если я хочу, чтобы вы были первым. Только без всей этой чертовщины, – кивнула на лежавшую на кровати плеть. – Так можно?

– Зачем тебе это? – прищурил он глаза.

– Не знаю. Мне с вами просто не страшно, – проговорила я и легонько поцеловала его в щеку. – А кто будет другой, если не вы, я не знаю. Вы очень красивый мужчина. И я думаю потрясающий любовник в те моменты, когда не хотите видеть слезы женщины.

Не знаю почему, но я правда в этот момент хотела именно с ним провести первую ночь. Поскольку поняла, что если этого не произойдет, то черт его знает кого еще занесет в это злачное заведение Ливии и оставаться девственницей я точно не желала более здесь. Если здесь была такая комната, то где была гарантия, что еще один желающий потрепать мое тело не окажется страшнее, чем Фард. А в глазах этого эльфа пропало желание причинять боль мне, даже наоборот, поэтому я сделала ставку на мое предчувствие и очень надеялась, что оно меня не подведет.

– Тебе со мной не страшно, – усмехнулся эльф. – Ты первая фэйри, от которой я такое слышу.

– Рада, что и я в чем-то буду у вас первой, – я прищурила глаза и склонила голову набок.

– Раз так хочешь, почту за честь тогда, – проговорил он, осторожно проведя пальцами дорожку от шеи до живота.