Вид бредущих мертвецов не вызывал никаких внутренних чувств. Ну, идут себе покойники, подумаешь, что в этом такого? Ноги у них есть, вот они и ходят. Единообразное обмундирование мертвецов наводило на нехорошие мысли. Надо еще заглянуть в салон расстрелянного буса, хотя, я и так знал, кого там увижу.

 Игорь почти добрался до березы с тройным стволом, в которую уперся бортом «унимог», Лентяй шел медленно, внимательно всматриваясь себе под ноги, выглядывая мины и растяжки. Правильно, он боец опытный, знает, что надо делать.

– Седой, пусть, кто-нибудь из твоих, мертвяков упокоит, – предложил я, седовласому.

– Проверить решил? – ухмыльнулся Седой. – Ну, смотри! Лиса покажи фокус, как ты умеешь.

 Женщина вскинула «винторез» и несколько секунд всматривалась в окуляр прицела. Я проследил траекторию, пытаясь понять, почему она медлит и не стреляет, дистанция до цели была более чем хорошая – метров семьдесят, деревьев не было, лишь густые кусты, но они не закрывали обзор, стреляй, не хочу, вполне можно было и из пистолета мертвецов достать.

 Щелк! – раздался негромкий одиночный выстрел, и оба мертвеца упали на землю. А, вон, чего она выцеливала, ждала пока головы зомби, окажутся на одной линии, чтобы можно было их убить одой пулей. Лихо!

– Слишком долго целилась, – проворчал я. – Шпик, подобный фокус, не раз показывал, только быстрее и из ПМа.

 Стоящий, в нескольких метрах, Владимир авторитетно кивнул, подтверждая мои слова.

– Готово! – крикнул Лентяй.

 Он зацепил тросом, наваренную на морду машины, решетку. Второй конец троса Толик накинул на буксировочный крюк КамАЗа. Водитель подождал пока Лентяй, отойдет подальше от расстрелянного автомобиля, а потом медленно направил грузовик по дороге. Трос натянулся как струна, КамАЗ взревел мощным движком, испустив густое облако выхлопа, «унимог» заскрипев всем кузовом, подался вперед, проламывая себе дорогу в молодой поросли.

 Ба-бах! – мощный врыв, подбросил выдергиваемый из подлеска автомобиль как игрушечный. Фонтан земли взметнулся вверх, и совсем рядом, кто-то огромный стукнул кувалдой по пустой бочке, что было дальше, я не очень понял, так как меня отбросило взрывной волной на противоположную сторону дороги.

 Сознание не потерял, лишь наглотался пыли, да дыхалку сбил, влетев со всей силы спиной на толстый пень. Шлем отлетел в сторону, а вот автомат, слава богу, был на месте.

 Поднявшись на ноги, вытер рукой вспотевшее лицо, тыльная сторона ладони, была в крови. Руки, ноги – были на месте, на теле кровавых пятен не расползалось и инородных предметов не торчало. Лишь на щеке, и справа над виском щипало и саднило кожу, как от неглубоких царапин. Уже хорошо! В голове стоял звон, и кто-то колючий скребся об внутренности черепушки. Сотряс?! Контузия?! Хотя, это в принципе, одно и то же.

 Седой лежал на правом боку, дорожная пыль под ним потемнела и набухла от крови. Пальцы на вытянутой правой руке мелко подрагивали, как будто Виктор Павлович пытался ухватиться за что-то, наверное, за жизнь хватался.

– От бисова шлёндра, курва пицьката! – Шпик, всегда в минуты особой опасности матерился на языке великих укров. – В пыхву таю лярву раздарить, тай у дупи зибрать!

 Хохол вылез из кустов, в которые его забросило взрывом, при этом на его лицо без содрогания нельзя было смотреть – колючие ветки ободрали кожу на щеках и лбу до мяса, как еще глаза целы остались, уму не постижимо.

 Лиза выбралась на дорогу, еле слышно шипя, сквозь зубы. Оружия, она, как я и Шпик, не потеряла, и сейчас оглядывалась по сторонам, в поисках опасности, потом её взгляд споткнулся о лежащего в луже собственно крови Седого, и она метнулась к нему.