Он сам додумал то, чего с Евой не случалось и в помине, а затем спросил, как ее имя, и она, не думая, назвалась:

– Хава.

– Фамилия?

– У меня нет документов. Я не обращалась за ними – боялась попасть в работный дом или обратно… стирать.

Ей повезло. В Пятом регионе в реестр заносили после пятнадцати юнтанов. В течение первых нескольких недель после того, как задуешь свечи на пироге. Она сбежала вовремя, чтобы сойти за сиротку, каких полно на дальних островах, а не за беглянку.

– Что ж, Хава. Так сложилось, что несколько ле, которые должны были поступить под мою опеку, в подразделение девочек, в последний момент выбыли. Вы не очень подходите по возрасту, но… Мы поищем для вас место. Посмотрим, как вы справитесь. Я замолвлю словечко. Идем.

И она пошла.

Ева не слышала, что именно ло Рин Крáусс – так звали алопогонного офицера – говорил другим, точно так же одетым, таким же черноволосым и голубоглазым людям. Она заметила только, что первой он окликнул красивую женщину с тяжелыми длинными локонами. Он тоже выбрал подходящего слушателя для насквозь лживой истории-отмычки. Видимо, женщина все поняла. К тому же, как выяснилось позже, детей в наборах последних курсов было меньше, чем ожидали. Девочек – особенно мало. Красивых – единицы. Еву подозвали и задали несколько формальных вопросов.

В тот же день Ева получила место в общей комнате курсанток. На ее кровать положили черный мундир. Вскоре она вместе с прочими ле дала Клятву. Ей предстояло пройти нелегкий путь, но она почти не боялась. Хотя бы потому, что на первых отрезках пути нужно было всего лишь рассказывать нужные истории.

– Мы есть лучшие силы Син-Ан, Великого Единства, Нашей Родины, Нашей Матери. Ее Защита и Опора.

– Мы неустанно совершенствуем свой разум, свою тэ, свое тело и более всего презираем лень, расхлябанность и слабость.

– Мы не сворачиваем с пути, если наша нога ступила на него. Свернувший с пути теряет свой цвет.

– Мы умираем храбро и гордо, если в этом есть польза Единству и Его Людям.

– Мы слушаемся нашего Офицера. Сопровождающий офицер – наш родитель в Младшем корпусе.

– Слово Сопровождающего офицера – наш Закон.

– Сопровождающий офицер, предавший Единство, будет убит нами.

– Слово Вышестоящего – Закон над Законом для нас.

– Вышестоящий, предавший Единство, будет убит нами.

– Члены Синедрионов (Тобины, Товуры, чиновники Дланей, чиновники Судов) – неприкосновенны для нас. Убийство члена Синедриона (Тобина, Товура, чиновника Дланей, чиновника Суда) карается смертью.

– Член Синедриона (Тобин, Товур, чиновник Длани, чиновник Суда), предавший Единство, будет убит нами. В случае ошибочного вердикта мы обязуемся прилюдно совершить ирн'тэйр (самоубийство), перерезав себе горло.

– Мы чтим наши семьи и являем собой образец благонадежности для них, преумножаем их честь и славу, защищаем их.

– Наши родители, братья и сестры, предавшие Единство, будут убиты нами. Наши возлюбленные и дети наших выводков, предавшие Единство, будут убиты нами.

– Мы чтим наших товарищей и являем собой образец безоговорочной верности. Жизнь товарища превыше жизни нашей.

– Наш товарищ, предавший Единство, будет убит нами.

– Мы чтим мирных граждан Единства и являем собой гарант их политической и общественной безопасности. Жизнь мирного гражданина превыше нашей жизни.

– Мирный гражданин, предавший Единство, будет убит нами.

– В случае ошибочного вердикта, повлекшего за собой убийство невиновного, мы обязуемся впоследствии прилюдно совершить ирн'тэйр, перерезав себе горло.