А без повода, просто так, Лю́си была светлая и сероглазая, и чуть повыше Эли ростом. А у Эли глаза были тёмно-зелёные, а волосы, совсем чёрные, прямые и гладкие, блестели, как у японской куклы. А ещё Лю́си обычно двигалась быстро, чем и не думала хвастаться, а Эли…

Но нет! Не будем. Не будем мы раскрывать все секреты сразу, потому что этих секретов впереди – видимо-невидимо, воз и маленькая тележка. И ещё две тележки в придачу. Только одной маленькой тайны мы ещё раз коснёмся: вы же помните про третий конверт, с письмом, что нашелся в корзине воздушного шара? Так вот, он ничем не помог и почти ничего не рассказал – откуда появились Эли и Лю́си? Правда, на нём было написано красивыми буквами: «Для Элины и Люсии. Это письмо надо отдать девочкам в день, когда пройдет ровно одиннадцать лет и одиннадцать месяцев со дня их появления в вашем городе!»

Так добрые горожане узнали, как зовут малышек. Некоторое время умные мужчины думали – а кто из них Элина и кто их них Люсия? Но умные женщины быстро нашли на атласных конвертах метки E и L, и после этого уже никто не сомневался, что каждая девочка получила свое имя, что имена никто не перепутал. Правда, в Гражданской Книге Записей Птибудошта двум почетным горожанкам добавили еще несколько имен. Во-первых, чтобы было красиво. А во-вторых, чтобы потом, когда малышки вырастут, каждая смогла выбрать для своей взрослой жизни двойное или тройное имя – в Птибудоште их очень любили, двойные и тройные имена.

Но вернемся к конверту с письмом. Конечно, это письмо все очень-очень хотели прочесть, хотя читать чужие письма – нехорошо. Но добрые горожане сразу догадались, зачем и почему им надо раскрыть конверт. Они надеялись, что послание для Элины и Люсии поможет им лучше заботиться о девочках. И еще надеялись, что они смогут найти родителей маленьких девочке или хотя бы начать поиски. Конечно, добрые горожане были уверены, что письмо надо прочесть. Но никто не смог этого сделать! Конверт у письма был какой-то странный, он не открывался. Конечно, его пытались открыть. Сначала руками, потом ножами и ножницами, потом даже кузнеца Лео просили, чтобы он как-нибудь вскрыл загадочный конверт. Но кузнец тоже ничего не смог сделать – конверт был как заколдованный, он даже в огне не горел, его даже топор не брал, и пила не пилила. Его ничем нельзя было разрезать, нельзя было разорвать. Поэтому любопытные горожане потихоньку успокоились и отдали конверт мэру, он держал его в ящике для особо важных бумаг.

А девчонки, Эли и Лю́си, жили в Птибудоште, не тужили. Больше всего на свете они любили принимать гостей – ведь они привыкли к этому с раннего детства. И потому однажды попросили мэра чуть-чуть перестроить двор и входной зал своего домика, превратить домик в кофик, чтобы каждый добрый горожанин и каждая горожанка, тоже добрая, могли приходить к ним, когда захотят.

Мэр почесал свою круглую голову и спросил: «А вы не слишком маленькие, чтобы работать?» Но девчонки ему бойко ответили, что они уже почти взрослые и работа им нипочем. И они были правы, ни чуточку не выдумывали.

Солнечные зайцы и рыжие белки только начинали прыгать по виноградным стеблям, а Лю́си и Эли уже трудились и трудились, как заводные – ведь даже в маленьких кофиках бывает много дел.

– Эли, ку-ку! Мой мальчик!

Лю́си не звала подругу, а так, подшучивала над ней. И над собой тоже. Она страсть как любила мультики и выбирала из них смешные слова: всякие там: «Ку-ку, мой мальчик!», «В попугаях я значительно длиннее» или «Акела промахнулся». И повторяла их порой без всякого повода – сейчас она натирала до блеска витрину с пирожными, до зеркального блеска, и внимательно разглядывала своё отражение.