Рейф резко повернулся к ней и устремил на нее мрачный напряженный взгляд. И при этом молчал.

Клио выпрямилась и расправила плечи, стараясь скрыть охватившее ее смятение. Она чувствовала какое-то странное покалывание в затылке, а сердце ее гулко колотилось.

– Это ненадолго, – произнес наконец Рейф. И не добавил ни слова. А воздух в комнате, казалось, завибрировал от напряжения.

Стараясь хоть как-то разрядить атмосферу, Клио схватила одну из подушек и положила ее под другим углом.

– Ну вот… Теперь порядок, – со вздохом проговорила она.

Рейф в недоумении уставился на подушку. Потом перевел взгляд на хозяйку замка.

– Вы идеально подходите моему брату, – сказал он.

Клио невольно вздрогнула. Он произнес слово… «идеально»? Неужели она – идеальна для Пирса?

А Рейф, похоже, даже не догадывался, какое впечатление произвела на нее эта его короткая реплика. Что ж, когда ей было семнадцать, или девятнадцать, или даже двадцать три, она бы отдала все на свете – только бы услышать такие слова, а теперь…

Теперь, когда она твердо решила расторгнуть помолвку, появился Рейф с его дерзкой уверенностью…

«Вы идеально подходите моему брату…»

Остроумные ответы как-то не шли в голову. И ей удалось лишь сказать:

– Не надо об этом.

– Рейф! – В комнату ворвался Монтегю, державший в руках ночной горшок. Не замечая Клио, стоявшую у изголовья кровати, он завопил: – Рейф, эти комнаты просто потрясающие! А этот ночной горшок!.. Мне приходилось есть из менее чистых тарелок.

– Монтегю…

– Рейф, я серьезно! Эту штуку так и хочется облизать. – Он повертел в руках горшок. – Хочешь, покажу?

– Нет-нет… – Рейф поморщился.

– Но мне хочется его лизнуть, – настаивал гость.

– Не надо! – одновременно воскликнули Рейф и Клио. И оба – с отчаянием в голосе.

Монтегю замер с высунутым языком. Он наконец заметил Клио и попытался что-то сказать, забыв про высунутый язык. Получилось что-то невразумительное.

– Мистер Монтегю… – в растерянности пробормотала девушка.

Гость спрятал горшок за спину и сообщил:

– Я как раз говорил лорду Рейфу, что у вас в замке прекрасные слуги.

– Да, бесспорно, – отозвался лорд Рейф.

Клио не знала, что не так с этим Монтегю, но было ясно, что его присутствие давало ей преимущество в отношениях с Рейфом. И она намеревалась использовать это преимущество.

– А сейчас я вас оставлю, – сказала она и снова поправила подушки. – Устраивайтесь. Ужин в семь.

Ужин был долгий. Ужасно долгий…

Впрочем, сначала все шло хорошо. То есть они с Бруизером воспользовались именно теми ложками, которые и предназначались для супа. И они даже не опрокинули ни одной супницы.

А потом имела место некоторая неловкость, когда Рейф, подняв голову от пустой тарелки, внезапно обнаружил, что все остальные за столом только начали есть.

Клио взглянула на него с улыбкой.

– Вам понравился суп?

Рейф опустил глаза на свою пустую тарелку и полюбопытствовал:

– Это был… гороховый суп?

– Нет, иерусалимские артишоки с гренками и розмарином. А также с лимонным маслом и свежими сливками.

– А… да-да, совершенно верно. Именно это я и имел в виду.

Рейф сжал кулаки под столом. С того самого времени, как он достаточно подрос, чтобы сидеть за общим столом вместе со взрослыми, он ненавидел официальные застолья. Еда для него была топливом для поддержания жизненной энергии, а не поводом для многочасовой болтовни. И разве умение правильно поедать седло ягненка могло бы помочь окончить Кембридж или стать отличным лейтенантом военно-морского флота?

– Сколько вы подаете блюд? – спросил он, когда слуги убрали суп и принесли блюда с рыбой.