— Это что за марамойка?

Меня накрыло настолько, что готова вцепиться в ее патлы и воткнуть кальянную трубку в насмешливые глазащи. Хотелось заорать, что я – ЖЕНА, но именно в этот момент заметила, что у Малова на пальце нет кольца.

И весь мой боевой настрой моментально сдулся. Так, значит? Снял, чтобы не фонило? Захотелось побыть самцом, свободный от оков?

Что ж, твое право Малов.

Не отводя взгляда от его румяной физиономии, я стащила обручальное и бросила его в чашу для пепла.

— Лен… — он начал медленно подниматься, но девка тут же повисла на нем, утягивая обратно на мягкий диван.

Муж нелепо плюхнулся на подушки, утягивая за собой ее за собой. Она «случайно» упала сверху, прямо ему на грудь. Алые губы чиркнули по белоснежной рубашке, оставляя кровавый след.

— Хорошего вечера!

Я слабачка. У меня не нашлось сил на разборки, драку, выяснение отношений. У меня ничего не было, кроме дыры в груди, из которой сыпались ошметки разорванного сердца.

Просто развернулась и ушла, игнорируя недовольное:

— Лена!

Наверное, мне все же хотелось, чтобы он пошел за мной. Чтобы вынырнул из пьяного тумана, посмотрел в глаза и сказал какого хрена натворил.

Хотелось, да. Но позади раздалось капризное:

— Егор, только не говори, что собрался кинуть меня! После все, что было…

Всего несколько слов, и за мной уже никто не шел. Не знаю, что такого у них было, но это оказалось сильнее моей фальшивой сказки.

В тот вечер, прилетев домой в слезах, соплях и с дикими завываниями, я побросала в чемодан барахло и свалила в закат. Не стала дожидаться возвращения блудного мужа, не захотела слушать дебильное «ты все не так поняла» или уродское «не знаю, что на меня нашло». Лапша на ушах и лживые извинения – это не то, о чем я мечтала, когда выходила замуж за Малова, пусть подарит их кому-нибудь другому.

Заявление о разводе через портал, номер изменника в бан, совместные фото в утиль. Моя неправильное счастье оказалось продуктом скоропортящимся. Хотелось наслаждаться им всегда, а хватило только на месяц.

Пару раз Егор пытался встретиться и поговорить, но нарвавшись на мое полное неприятие, очень быстро забил. Как говориться, на нет и суда нет. Я отказалась, а ему не очень-то и хотелось.

Я никому не говорила о нашей свадьбе, не приглашала гостей и не покупала белое платье. Поэтому и развод отмечала одна. Сидя на полу в растянутом домашнем костюме, в компании с истерикой и бесполезными успокоительными.

А спустя пару дней узнала, что у Егора уже новая любовь, и срать он хотел на бывшую жену. Просто вычеркнул и все.

Может, будь я чуточку покладистей, у нас и наладилось бы. Я бы проглотила обиды, он бы клятвенно пообещал, что больше ни за что и никогда, и жили бы мы дальше, как тысячи семей, столкнувшиеся с супружеской неверностью. Но прощать я не умею, и гордость свою терзать ради изменщика не собиралась.

Он в прошлом.

И вот сейчас, сквозь неплотно задвинутые шторы, я наблюдаю, как это самое прошлое барахтается в сугробе, задорно отсвечивая голой жопой и матерится. И мне чертовски хочется выскочить на улицу, отобрать у дворового снеговика метлу и гнать этого мерзавца по улице, пока сил хватит.

Ненавижу! За то, что предал! За то что заново вернулся, когда уже научилась дышать и не просыпаться посреди ночи от кошмаров.

— Иди на хрен, Малов, — упрямо стираю со щек непослушные слезы, — ты больше никто!

Осталось убедить в этом бьющееся в агонии сердце.

3. Глава 3

Ночь я провела в обнимку с Фросей. Засранка пришла ко мне, услышав мои жалкие всхлипывания, забралась под бок и напрочь отказалась уходить, сколько бы я ее не выталкивала. Пришлось мириться, то с влажным носом, уткнувшимся в шею, то с пушистым хвостом, который она почему-то старательно пыталась уложить мне на физиономию. В итоге мы с ней продрыхли чуть ли не до десяти утра.