К десяти вечера, многие волшебники, утомленные полетом, спали. Общему примеру последовали и Софья с Петром Ивановичем. Миниатюрная девушка поджала под себя изящные ножки и крепко спала, положив голову на мягкую ручку кресла. Несмотря на свой средний рост, Петр Иванович не смог разместиться с тем же комфортом, а потому спал сидя и громко храпел. Его голова неестественно склонилась набок, а очки с овальными линзами висели на подбородке, держась ушками разве что за пышные бакенбарды. Тобиас с Александром о чем-то тихо болтали. Стеклянные сферы, парящие над залом, недавно погасли, давая пассажирам возможность отдохнуть. Свет исходил лишь от настольных шариков, шаровые молнии внутри которых светили теперь менее ярко, но выделяли больше тепла. Вероятно, в пассажирском отсеке стояла бы полная тишина, если бы не гул винтов снаружи воздушного судна. По этой причине никто не услышал скрипящего звука отползающей в сторону крышки люка багажного отделения. Из темноты открывшегося проема появилась рука. Сначала одна, затем другая. Крепкие пальцы без ногтей жадно цеплялись за гладкий пол. Нечто выбралось наружу. Следом показалась еще одна пара рук. И вот уже две фигуры неторопливо продвигались мимо спящих волшебников.

«Так сколько магических языков вы знаете?» – спросил у Тобиаса Александр. «В совершенстве я знаю пять. Русский, немецкий, английский, французский и испанский. Частично владею польским, финским, болгарским и сербским языками». «Удивительно» – восхитился русский волшебник. Юноша смутился, решив, что излишне себя расхвалил: «На самом деле выучить язык заклинаний гораздо проще, чем полностью освоить диалект того или иного народа. Да и во многом мне помогала…». Келлер запнулся на полуслове. Он заметил, что к ним приближаются два человека в форме охранников министерства магии Германской империи. Мужчина был одет в черную шинель, а женщина в черный жакет и юбку в пол. Головы покрывали схожие по виду фуражки, украшенные гербом министерства – черным орлом на желтом фоне, держащим в клюве волшебную палочку. Тобиас обратил внимание на их странную походку. Казалось, обе фигуры слегка прихрамывают. «Александр, вас должны были сопровождать люди из нашего министерства?» – вглядываясь в полумрак, спросил юноша. Брат Софьи также насторожился: «Нет, а что?». Неизвестные подошли почти вплотную. «Что это за запах?» – спросил русский волшебник, обернувшись. «Тоты, мертвецы!» – крикнул Келлер и молниеносно бросился на спящую Софью, накрывая ее своим телом и уволакивая на пол, в сторону от нежити. И вовремя. Мертвая женщина рвала в клочья мягкое кресло голыми руками. Юноше повезло, что он сидел лицом к нападавшим. А вот Александр оказался в проигрышном положении. Видя рослого мертвеца лишь боковом зрением, он потянулся за палочкой на поясе, но поздно. Верзила выкинул его из кресла, словно пушинку. Склонился над проснувшимся от шума Петром Ивановичем и впился желтыми зубами ему в шею. Министр вскрикнул. А в следующее мгновение упырь, вырвавший кусок плоти, оторвал повисшую голову руками и отбросил ее в сторону Софьи, оцепеневшей от страха. «Баррьире» – громыхнул Тобиас, создав защитную сферу вокруг девушки и ринулся вперед, в сторону мертвой женщины. Александр, невольно снесший своим телом несколько столиков, с трудом встал на ноги. От поднявшегося шума большинство пассажиров проснулись. Те, кто не спали, стояли с палочками наготове. Но в создавшейся неразберихе не могли понять, что происходит. Кричали дети. Ломалась мебель. Некоторые волшебники, словно бумажные, разлетались в разные стороны. Русский волшебник нашел в толпе верзилу с окровавленной физиономией. Упырь пробирался к нему. Он схватил девушку, которая прошла мимо Александра за завтраком, а теперь столь неудачно оказалась на пути мертвеца. Бездушный охранник повалил ее на пол и раздавил голову тяжелой ногой. Александр, голова которого раскалывалась от удара о четвертый или пятый столик, который он смёл, как ураган, потянулся за палочкой на поясе. Палочки не было. Чехол видимо оторвался при падении. Брат Софьи выставил вперед правую руку и произнес: «Замри». Мертвец остановился. Глаза его вылезли из орбит от нечеловеческих попыток сдвинуться с места. Лоб Александра вспотел. Ему нужна была помощь. Про нежить Тобиас знал очень мало, о чем сейчас жалел, но помнил, что мертвецы не выносят громкого звука. Юноша направил палочку в сторону мертвой женщины и прокричал: «Доннерн». Женщина завалилась на пол. Все ее тело дергалось, словно веревочная кукла в руках кукловода. Келлер знал, что в ее голове сейчас звучат мощные раскаты грома. Тобиас отыскал Александра и бросился на помощь. Русский волшебник и мертвец замерли в немых позах. Один силился сдержать другого, а другой, в свою очередь, пытался вырваться на свободу. Юноша заметил, что в руках Александра нет палочки, но на его правом запястье вибрировал странный браслет, в цвет волшебной палочки, и которого Келлер по-видимому ранее не замечал из-за длинных рукавов его парадного кителя. «Доннерн» – закричал Тобиас и верзила свалился на пол. Брат Софьи облегченно вздохнул и вытер пот со лба рукавом. Оба взглянули на мертвеца, корчащегося на полу, и побежали к своему столику. Софья сидела там, где ее оставил Тобиас, не в силах пошевелиться, и смотрела на тело Петра Ивановича. Ее и без того белоснежная кожа, стала почти прозрачной. Увидев брата, она встала, бросилась к нему в объятия и разрыдалась. «Не переживай, сестренка. Мы разберемся с этим, чтобы оно не значило» – попытался подбодрить ее Александр: «Сейчас все позади». Тобиас вдруг почувствовал, как вибрирует его палочка во внутреннем кармане камзола. «Только не это» – произнес юноша, догадываясь о том, что произойдет дальше.