Первые три ночлега она помнила, как черные ямы, в которые проваливалась, едва снятая на землю, и откуда ее извлекал короткий пинок, предвещающий начало нового мучительного дня. Слепой переводчик поил ее, кормил два раза в сутки, но они почти не разговаривали. Не было времени.

Только на пятый день бегства бандиты пошли медленнее, а их главарь, видя, как Деана снова почти падает с коня, приказал привязать ей руки к передней луке и снять повязку. Похоже, он почувствовал себя уверенней, а девушка поняла причины этого, просто взглянув направо-налево.

Их окружали скалы. Серые, коричневые и красноватые. Путники находились в яре глубиной в десяток ярдов, а когда наконец из него вышли, перед ними открылась путаница тропок, трещин в скалах, осыпей больших камней и ущелий. Деане не было нужды спрашивать, где она находится. Калед Он Берс. Палец Трупа протянулся в их сторону, а бандиты въехали в него с дикой радостью. Самая безводная и безлюдная часть Травахена, где не вьют гнезд даже стервятники. Легенды говорили, что любой, кто здесь заблудился, в несколько дней превращался в высохший труп, всякую ночь, к радости пустынных духов, отплясывающий напропалую.

Но их похитители перемещались в этом лабиринте быстро и не колеблясь, отыскивая им одним известные приметы, что направляли их к новым тайникам с припасами. Вел молодой вожак, за ним ехал старый невольник с железным обручем на шее, рядом с ними – несколько воинов, она, князь со слугой на одной лошади и остальной отряд. Бандиты… хорошо вооруженные, хорошо отъевшиеся, отнюдь не случайная компания пустынных изгнанников. Глядя, как быстро и умело они разбивают лагерь, Деана перестала удивляться, что им удалось атаковать и уничтожить два каравана. Только одно выглядело странно: эта дюжина людей никак не могла являться целой бандой. Было их слишком мало, ну и не хватало колдуна.

В очередной раз удалось им перемолвиться с Оменаром только на седьмой день путешествия. До этой поры ночлеги проходили в лагере – бандиты лежали в нескольких шагах от пленников, и каждый шепот бандиты наказывали ударами палок. Но в тот раз они остановились у скальной стены, истыканной дырами небольших пещер, а одна из них вновь послужила им в качестве укрытия. Переводчик накормил ее и напоил, осмотрел рану на голове и сказал, что не будет даже большого шрама.

– Не говори мне о шрамах, – фыркнула она прямо ему в лицо. – Что с князем?

Указала на мальчишку, что лежал лицом к стене.

– Спит. Чувствует себя нормально. Он меньше, меньше нужно и воды. Выдержит.

– А ты?

– Я тоже. Знаешь, где мы?

– Где-то на Пальце Трупа.

– Да. Чувствую перемену в воздухе, слышу беседы. Говорят, что половина дороги позади.

– Куда?

– Хотел бы я знать.

– Может, встретиться с остальными? – пододвинулась она ближе.

Он чуть улыбнулся:

– Ты умна. Да, их было в четыре-пять раз больше. Пей. Медленно. – Он приложил кубок к ее губам. – Сейчас дам тебе поесть. Они убегали сомкнутой колонной первые часы, потом разделились на несколько групп, и каждая ушла в свою сторону. Помедленнее, говорю же. – Он убрал посудину. – Если захлебнешься, больше воды не будет. Но я сомневаюсь, что они планировали встречу с остальными здесь. Какая-то группа могла бы привести за собой погоню. Нет, скорее, остальные оттянули преследователей и разбежались по пустыне. Наши хозяева чувствуют здесь себя в безопасности.

Он мог этого и не говорить. Вот уже трое суток они ехали медленнее, делая, пожалуй, половину пути в день от того, что вначале. К тому же бандиты скалились, перешучивались, сидели в седлах нагло, словно покорители целого мира.