Разумеется, ничего бросать князю в спину Буяна не стала. Хотя ой как хотелось.

Оставив дружинников с телами ворогов поверженных разбираться и устраиваться, ведьма кивнула варлоку на лестницу. Подойдя к одной из светлиц на верхнем этаже, колдунья толкнула дверь и вошла внутрь со словами:

– Это твой покой на сию ночь. – Помолчала и добавила: – Ее остаток.

Потом похлопала рукой по сундуку:

– Тут постель.

На этом посчитав свои обязанности хозяйки выполненными, она решительной поступью направилась к выходу. Однако не тут-то было: варлок перехватил ее за запястье:

– Что-то не так, Буянушка?

Ведьма попыталась вырвать руку. Сделать это без колдовства не получалось.

– А то ты не знаешь!

– Не знаю – скажи мне!

Колдунья еще раз дернула руку на себя.

– Ты злишься, что я напросился остаться у тебя?

– Да! И на то, что ты разрешения не у меня просил, а через князя!

– Я знал, что ты откажешь!

– Конечно, отказала бы!

– Так чего ты злишься?! Я действительно считаю, что ты в опасности, поэтому и сделал то, что посчитал необходимым, чтобы потом не жалеть. Я, знаешь ли, считаю, что жизнь дороже капризов сиюминутных. Даже твоих.

– Все равно ты не имел права так поступать! И ведь что самое противное – ты ни капли не сожалеешь!

– Нет! Я сделал то, что посчитал более разумным в этой ситуации.

Ведьма зло посмотрела на варлока и прошла мимо него к двери, благо руку он все-таки выпустил. Выпустить-то выпустил, но тут же вновь ухватился за нее:

– А как насчет поцелуя на ночь?

Буяна, не раздумывая, замахнулась для пощечины. Варлок тут же перехватил ее вторую руку, поднес ее к губам и поцеловал каждый пальчик, пока колдунья оторопело смотрела на это безобразие.

– Благодарствуй, именно это я и ждал.

На этих словах ведьма все-таки пришла в себя, вырвала руки, бросила в варлока здоровенный огненный шар, который, впрочем, никакого вреда тому не причинил, и ушла, громко хлопнув дверью.

Чародей подумал, что намного тяжелее, чем заклятие пламенное, будет погасить пожар в сердце… да и в теле. А ведьма подумала: «Ну и денек!»

Ночь, несмотря на все страхи варлока, прошла спокойно. Утро же наступило восхитительное. Свежее, нежное, щедрое на краски. Из окна веяло прохладой и заманчиво светило солнышко. Дом просыпался. Город же за воротами уже бурлил, но не настолько, чтобы нарушить чем-то томную сладость последних минут, что Буяна нежилась в постельке.

Почуяв, что хозяйка проснулась, в светлицу пожаловал Веденя. Принес молочка и ягод – малина так сама в рот и просилась. Девушка окончательно уверилась, что жизнь просто замечательна.

– А что, хозяйка, надо сегодня на базар идти, – подал голос домовой.

– Надо, Веденя, надо, – умильно согласилась колдунья. – Ты список составь, все что скажешь куплю.

– Как же, как же. Составил ужо.

– Не разоримся?

– Не разоримся. Ты ведь еще амулетики дружинникам княжеским на осмотр взяла, так?

– Так, – не стала спорить она. И откуда он все знает?

– Тоже денежка. Князюшка всегда хорошо платит. Да и так у нас много чего есть. А денежка за амулетики все расходы покроет: и всегдашние, и что вчера убыток принесли. Я вот даже думаю…

– Ну говори же, не бойся. Я сегодня добрая.

– Ну так это… Надо бы хозяйство расширять.

– Да куда ж его расширять-то, Веденя? Мы вот и кота завели, как ты хотел. Двор вон какой. Коня мне не надо. Будет же простаивать без дела. Кто тебе еще нужен?

– Ну вот корову было бы хорошо, – мечтательно закатил глазки домовой.

– О нет, Веденюшка, только не корову! Ну куда мы с коровой! Да нам и так каждый день и вечер молоко, творог и масло люди приносят, и мы за это медяшки не платим!