– Мы поговорим о Париже после Нанта, – закончил он в высшей степени буднично, – а о Нанте – после Редона.

Его слова звучали так убедительно, что он мог бы уговорить кого угодно, и в конце концов увлек господина Бине. Хотя перспектива, которую нарисовал Андре-Луи, вселяла ужас в господина Бине, она в то же время опьяняла его, и сопротивление его все слабело. На каждое возражение Скарамуш приводил сокрушительный довод, и в конце концов Бине обещал подумать.

– Редон укажет нам путь, – сказал Андре-Луи, – и я не сомневаюсь, в какую сторону он укажет.

Таким образом великая редонская авантюра, перестав быть отчаянно смелым предприятием, превратилась просто в репетицию более важных событий. Бине, пребывавший в восторженном состоянии, заказал под влиянием минуты еще одну бутылку вольне. Подождав, пока ее откупорят, Скарамуш продолжал.

– Все эти планы могут осуществиться, – небрежно сказал он, глядя сквозь бокал на свет, – пока я с вами.

– Согласен, мой дорогой Скарамуш, согласен. Наша случайная встреча оказалась счастливой для нас обоих.

– Для нас обоих, – подчеркнул Скарамуш. – Я тоже так считаю. Думаю, пока что вам нет смысла выдавать меня полиции.

– Да как я могу даже подумать об этом! Вы смеетесь, мой дорогой Скарамуш. Прошу вас никогда больше не вспоминать мою маленькую шутку.

– Она уже забыта, – сказал Андре-Луи. – А теперь о второй части моего предложения. Уж если я стану кузнецом вашего счастья, не мешает мне немного подумать и о себе.

– Вот как? – нахмурился господин Бине.

– Да, и, если не возражаете, мы сегодня же заведем бухгалтерские книги и займемся делами труппы.

– Я человек искусства, – гордо заявил господин Бине. – Я не торгаш.

– Но у вашего искусства есть деловая сторона, которой следует заниматься по-деловому. Я все продумал сам, так что вам не придется входить в детали и отрываться от творчества. Все, что от вас требуется, – ответить согласием или отказом на мое предложение.

– Ах, вот как! Ну и что же это за предложение?

– Вы назначаете меня своим компаньоном с равной долей в доходах труппы.

Большое лицо Панталоне побледнело, а маленькие глазки раскрылись до предела, в то время как он изучал Андре-Луи. Наконец он взорвался:

– Видно, вы сошли с ума, раз делаете мне такое чудовищное предложение.

– Признаю, что оно небезупречно. Например, будет несправедливо, если помимо работы, которую я берусь для вас выполнять, я еще буду играть Скарамуша и писать сценарии без всякого вознаграждения, довольствуясь лишь половиной доходов, причитающихся мне как компаньону. Поэтому перед тем, как делить доходы, нужно вычесть мое актерское жалованье и небольшой гонорар за каждый сценарий. Вам также причитается жалованье за роль Панталоне. Кроме того, нужно еще вычесть жалованье всех остальных, а также прочие издержки. Останется чистый доход, который мы с вами поделим поровну.

Конечно, господин Бине не мог проглотить залпом такое предложение. Сначала он заявил, что даже думать о нем не желает.

– В таком случае, мой друг, мы немедленно расстанемся, – сказал Скарамуш. – Завтра я вынужден буду с вами проститься.

Бине разбушевался. В прочувствованных выражениях он разглагольствовал о неблагодарности. Он даже снова позволил себе намекнуть на маленькую шутку относительно полиции, которую обещал никогда не упоминать.

– Ну что же, поступайте как вам заблагорассудится. Непременно сыграйте роль доносчика. Однако учтите, что тогда вы наверняка лишитесь моих услуг и снова, как до моего прихода в труппу, станете пустым местом.

Господин Бине плевать хотел на последствия! К черту последствия! Этому молодому нахалу, этому сельскому адвокатишке придется зарубить себе на носу, что господин Бине не из тех, кем можно командовать!