Локи встал перед ними, рядом с тремя почти одинаковыми с виду сыновьями Ивальди.

Брокк, чернобородый и угрюмый, стоял сбоку, пряча принесенные дары под покрывалами.

– Ну, и что мы тут судим? – поинтересовался с высоты своего трона Один.

– Сокровища, – ответил Локи. – Сыновья Ивальди приготовили дары для тебя, о великий Один, и для Тора и Фрейра, и так же поступили Эйтри и Брокк. Вам решать, какой из шести даров драгоценней всего. Я сам представлю вам то, что сделали сыновья Ивальди.

Одину он преподнес копье по имени Гунгнир – прекрасное копье, изукрашенное затейливыми рунами.

– Оно пробьет что угодно, – сообщил Локи, – а будучи брошено, непременно попадет в цель.

У Одина ведь был всего один глаз, и прицел у него иногда оставлял желать лучшего.

– А еще, что немаловажно, обет, принесенный на этом копье, будет нерушим.

Один взвесил копье в руке.

– Отличная вещь, – вот и все, что он сказал.

– А вот, – продолжал с гордостью Локи, – целая копна золотых волос. Из настоящего, между прочим, золота. Они пристанут к голове особы, которая в них нуждается, и станут расти и вести себя во всех отношениях как самые настоящие волосы. Сотня тысяч золотых прядей!

– Сейчас мы их проверим, – сказал на это Тор. – Сив, иди сюда.

Сив поднялась и вышла вперед; голова ее была покрыта. Она сняла покрывало, и боги так и ахнули при виде ее черепа, розового и гладкого. Сив аккуратно надела золотой парик и встряхнула волосами. И тотчас же основание парика приросло к ее коже, и вот уже Сив стояла пред собранием богов еще прекраснее и блистательнее прежнего.

– Впечатляет, – сказал Тор. – Великолепная работа.

Сив еще раз взметнула золотой волной кудрей и вышла из зала на солнце, чтобы похвалиться друзьям своими новыми волосами.

Последний из чудесных даров сыновей Ивальди был маленький и сложен во много раз, будто ткань. Его Локи возложил перед Фрейром.

– И что это такое? – спросил равнодушно Фрейр. – Похоже на шелковый шарф.

– Есть такое дело, – согласился Локи. – Но разверни его и ты увидишь, что на самом деле это корабль. А зовут его Скидбладнир. В паруса ему всегда дует попутный ветер, куда бы он ни отправился. И хотя он поистине огромен – самый большой корабль, какой ты в жизни встречал, – его можно сложить, как платок – видишь? – и положить к себе в кошель.

Фрейру корабль очень понравился, и у Локи отлегло от сердца. Действительно дары вышли превосходные.

Теперь настала очередь Брокка. Глаза у него были красные и опухшие, а сбоку на шее красовался громадный волдырь от укуса. «Многовато он о себе возомнил, – решил про себя Локи. – Куда ему до сыновей Ивальди!»

Брокк тем временем вынул золотое обручье и положил перед Одином, восседающим на своем высоком престоле.

– Зовется этот браслет Драупнир, – сообщил карлик. – Ибо каждую девятую ночь восемь золотых обручьев равной красоты будут капать с него, как роса. Можешь награждать ими своих людей или хранить для себя, и богатство твое приумножится.

Один внимательно осмотрел обручье и надел себе на руку выше локтя, где оно и засверкало.

– Отличная вещь, – молвил он.

Вроде бы он то же самое сказал и о копье, припомнил Локи…

А Брокк между тем подошел к Фрейру, сорвал покрывало и показал огромного вепря с золотою щетиной.

– Этого вепря мой брат сделал для тебя, чтобы возить твою колесницу, – сказал он. – Хоть по земле, хоть по морю повезет он тебя, быстрее любого самого быстрого коня. Нет такой темной ночи, чтобы свет его золотой щетины не сумел рассеять ее, – и ты, о бог, всегда будешь видеть, что делаешь. Никогда не устанет этот зверь и никогда тебя не предаст. А зовут его Гуллинбурсти – Золотая Щетина.