Задача куда сложнее, чем сдать дурацкие экзамены. И важнее лично для меня, но отцу этого не понять…а мачеха, несмотря на то, тайно поддерживает нас с братом, но никогда не станет перечить и что-то доказывать папе с глазу на глаз.

– Как прошел твой экзамен? Можно поздравить мою отличницу? – на русском спрашивает отец, и по его голосу я чувствую, что он улыбается. Расстраивать его совсем не хочется.

– О да, пап. Но сегодня я получила «B», – уверенно вру я, наконец, заходя в столовую. Здесь так шумно, что я едва его слышу, а значит будет повод поскорее закончить наш разговор и мою ложь во благо.

– Ну…ты же не перестанешь получать стипендию?

Пап, я давно ее не получаю.

Конечно, я не произношу этого вслух.

– Не перестану.

– Лана, ты же знаешь, что мне для тебя ничего не жалко. Но ты должна знать счет деньгам, – строго добавляет он, вновь начиная меня воспитывать.

– Я ничего у тебя и не прошу, – начиная закипать, выдыхаю я. И это правда. Я почти полностью содержу себя сама, еще и Дэниелу на футбол добавлять умудряюсь.

– Я просто напоминаю. Только правильная мотивация поможет тебе больше трудиться и стать востребованным специалистом в своей области. Ты возглавишь один из филиалов «Maison Corp», и все дороги перед тобой будут открыты! Все твои мечты сбудутся, Руслана, – вдохновленно обещает папа, а я возвожу взгляд к потолку, до скрипа сжимая в руке старенький телефон.

Нет, пап. Сбудутся ВСЕ твои мечты. Мои же покроются пеплом в тот день, когда я сяду в кресло управляющей одного из филиалов строительной компании. Это даже звучит жутко скучно. Наверное, для меня это подобно маленькой смерти…а как еще назвать состояние, когда в человеке погибает «истинное я»? Это буду уже не я.

– Да, пап, обязательно возглавлю, – скучающим тоном отвечаю я, рассматривая свой красный лак на ногтях. Мне не терпится закончить разговор, но я не хочу показаться грубой и неблагодарной дочерью.

Я тысячу раз рассказывала своим близким о том, что действительно важно для меня, но всегда натыкалась на твердую, непробиваемую никакими словами и аргументами стену. Вот и теперь я решила молчать. Едва ли родители обрадуются, если узнают, что их дочь ночами не вылазит из-за ноутбука, описывая очередной невротический приступ героя с раздвоением личности, или того хуже – эротическую сцену далеко не самого романтичного характера.

– Пап, мне нужно бежать на лекцию, – обрываю я, попутно заполняя свой поднос едой.

– Надеюсь, мы скоро увидим…

– Да. Очень-очень скоро. Передавай привет Стелле и Дэну, я очень по вам скучаю, – бросаю я и кладу трубку. Я действительно по ним скучаю. Но сейчас, когда моя учеба в Колумбийском висит на волоске, я не хочу видеться с ними.

По телефону врать легко, но глаза сразу же выдадут меня отцу.

И я не хочу видеть их осуждающие взгляды. Всю жизнь они оставляли на мне невидимые шрамы, и несмотря на то, что я жила словно принцесса в хрустальном замке, у моей жизни была и есть обратная сторона – полное отсутствие свободы выбора.

Свобода выбора является для нас исходным материалом того, что мы видим, того, что мы слышим, того, что мы ощущаем.

Но…что если мы не выбираем того, что желает наша душа или личность? А делаем определенный выбор только потому, что родились собой, а никем-то другим. Предопределена лишь наша уникальность. Что если у нас есть только иллюзия «свободы выбора»? Мое «я», моя природа и даже мое элементарное желание посвятить себя творчеству – вот что действительно предопределено, и то, чему я не могу противостоять. Я не могу поступать иначе…