Аарон, до этого молча глядящий в окно, развернулся и скупо уронил:

– Пойдём, Мариэлла, не трать наше время.

Вот здесь я и засомневалась. Надо ли оно мне? Не проще ли сбежать? Но куда? Я в новом теле, в новом мире…

– Мариэлла! – рыкнул Глава Канцелярии, наступая на меня. – Ты слышишь, что тебе говорят или нет?

– Слышу, – буркнула я.

Интересно, что будет, если прямо сейчас сказать, что я никакая не Мариэлла? Точно за сумасшедшую примут.

– В особняке рода Райдер ты не останешься, – по-собственнически заявила Милли, складывая руки на груди. – Тебе даже в этой сторожке больше нет места. Всё! Ты практически в разводе! Твоя судьба – сдохнуть в нищете. Поняла, дрянь?

Развод… как бы ни так.

Я бумаги не читала, но что-то мне подсказывало, что они хотят облапошить глупышку Мариэллу. Может быть даже лишить её имущества? Что же… прочту позже, когда они поймут, что подпись явно не жены господина Райдера, и прибегут ко мне, потрясая бумагами.

Я вышла из сторожки.

Меня тут же окутала весенняя прохлада. Стояла глубокая ночь, у сторожки не было светильников, все они были сосредоточены у большой дороги, находящейся метрах в двадцати от меня. Посыпанная мелким гравием дорога вела к красивому четырёхэтажному особняку с уютными широкими окнами, горящими тёплым жёлтым светом. Тени скользили по белым стенам. Кое где на балконах я увидела статуи драконов. Возле особняка величественно стояли вековые деревья, их ветви словно древние руки, тянулись к небу.

Я сделала вывод, что мой муж богатый человек…

Вот, я уже и начала называть себя этой Мариэллой. А прошло всего полчаса.

Повернув голову право, я увидела, что там стоят пару десятков человек. И тот самый мужчина-слуга, который заглядывал в окно, и, собственно, нашёл меня в сторожке.

– Змея! – вскрикнула какая-то женщина, указывая на меня пальцем.

– Повесить её надо на ближайшем суку! – поддакнули ей.

– Чего встала, как истукан? – раздался над моим ухом глубокий голос Аарона Райдера. – Вперёд к карете, твои вещи уже принесли. Хоть бы спасибо сказала, что по-человечески с тобой.

Я ступила на мелкий гравий, чувствуя, как он впивается в ногу через тонкую подошву туфель. Пошла вперёд, ёжась от ночной прохлады. В нос ударил запах свежескошенной травы и сладких цветов, росших в аккуратных клумбах неподалёку.

Я попыталась покинуть двор как можно скорее, чтобы не слушать оскорбления и противное улюлюканье толпы, но внезапно кто-то кинул в меня тухлым помидором. Он попал прямо в щёку, я стряхнула противный овощ и почти побежала. Мне вслед полетели ещё какие-то дурно пахнущие овощи, пачкая платье.

И чего они все как с цепи сорвались?

Чёрная карета, с чёрными лошадьми и одетым в чёрное кучером стояла за высокой кованной оградой. Казалось, будто повезут на плаху…

Милли, которая вышла следом, схватила меня локоть, впившись острыми ноготками в кожу:

– Давай, скорее!

Я отбросила её руку с возмущением:

– Эй! Трогать меня не нужно!

Она удивлённо прищурилась, но потом пожала плечами, видимо, не желая думать, откуда у безропотной Мариэллы прорезался голосок.

– Просто полезай, Мари, – велела она и даже по доброте душевной открыла мне дверь кареты. – И вот бери документы на «Драконье сердце». Всё, что тебе причитается при разводе!

Я взяла бумаги, затем помедлила ещё мгновение, снова размышляя: уж не дать ли дёру просто куда глаза глядят? Но чем мне это поможет? Так хоть в какой-то дом отвезут. Может смогу переночевать, а потом… А потом неизвестно! Но что-нибудь придумаю.

– Послушай, – добавила Милли уже тише. – Только попробуй снова начать вопить, что во всём виновата я. Тебе ничего не доказать!