– Полагаю, вы торопитесь. Вам же не известно, что я умею делать.

Лукас хмуро взглянул на нее с высоты своего отнюдь не малого роста.

– Я знаю, мисс Пэкстон, что вы запятнали себя дурными поступками. Одного этого достаточно, чтобы сделать вас непригодной для роли компаньонки маркизы. Я не позволю, чтобы о моей семье пошли слухи…

– Но если леди Дэшелл прикована к постели, то мы с ней не сможем появляться в обществе. Так что никто не узнает, что я здесь.

– Тем не менее мой ответ остается прежним. Уходите.

Но Рори не сдавалась.

– Я слышала, что у леди Дэшелл трудный характер, – продолжала она. – Говорят, маркиза выгнала уже многих компаньонок.

– Это не меняет дела, – отрезал лорд Дэшелл.

– Но, милорд, подумайте хорошенько. Видите ли, меня не так легко вывести из равновесия, как других. Именно поэтому вам нужна как раз такая, как я.

Едва договорив, девушка поняла, что выразилась весьма двусмысленно. Глаза Дэшелла вспыхнули, и, вероятно, в них была ярость, поскольку маркиз был холодным как рыба и никак не мог испытывать каких-либо человеческих чувств – к примеру, желания. Но почему-то у Рори вдруг тревожно забилось сердце. Маркиз стоял очень близко, и она отчетливо чувствовала запах – хвои и хорошо выделанной кожи, – ужасно растревоживший ее. Ох, как давно ей не приходилось находиться так близко от мужчины… Ведь нельзя же считать мужчинами старого пьяницу и зеленого юнца с нежным пушком на щеках.

Впрочем, какая разница? Ее больше не интересуют мужчины. То есть, конечно, интересуют – но только как герои ее очерков. Но здесь-то ей нужны письма, украденные Лукасом Вейлом у Китти.

Поэтому она поспешила объясниться:

– Видите ли, у меня появился большой опыт общения с раздражительными пожилыми дамами. Ведь я восемь лет жила с тетей в Норфолке. Когда я приехала, тетушка Бернис была очень вспыльчива и груба, но потом мы с ней нашли общий язык и отлично ладили. Потребовалось только терпение и сила духа.

Губы маркиза растянулись в некой пародии на улыбку.

– Для общения с моей матушкой вам потребуется выдержка, которой просто не может быть у обычного человека. К тому же она имеет обыкновение бросаться самыми разными предметами.

– Тогда я научусь ловить эти предметы. Ну а если не получится – по крайней мере, буду уклоняться от них. Увидите, я сумею справиться с вашей матушкой. Через несколько дней вы станете удивляться, как вам раньше удавалось обходиться без меня.

Маркиз снова окинул девушку недобрым взглядом. А Рори затаила дыхание; она все же надеялась, что ей удалось уговорить этого упрямца. Ведь если леди Дэшелл действительно такая вздорная особа, то он должен был радоваться, что нашлась женщина, способная с ней справиться. Ему-то самому просто необходима была определенная свобода, чтобы заниматься шантажом.

Услышав от Китти, что маркиз по уши в долгах, Рори сначала в этом усомнилась. Но теперь-то она вполне могла поверить, что этот человек был способен на самые неблаговидные поступки, – даже если он и не нуждался в средствах. Наверное, преступники в тюрьме Ньюгейт были точно такими же, как он.

А лорд Дэшелл сделал несколько шагов по кабинету, затем снова повернулся к девушке и спросил:

– Но почему же вы вернулись в Лондон? И кто вам позволил?

«Должно быть, он размышляет, не вступила ли я в сговор с Китти», – подумала Рори. Значит, следовало убедить его в том, что она сама решила вернуться.

Рори потупилась и пробормотала:

– Вообще-то мне никто не позволял вернуться. Моя мачеха была отнюдь не рада, когда я постучалась в ее дверь. Просто у меня не было выхода. Я оказалась в невыносимых обстоятельствах.