Я инстинктивно хочу воспротивиться и разжать пальцы, лишь бы не трогать непонятную вещицу, магия настораживает меня. Но военачальник кладёт сверху свою огромную горячую ладонь, заставляя меня сжать камень.

От его касания мурашки ползут по руке, странное ощущение тепла разрастается в груди. Я задерживаю дыхание и поднимаю на жениха взгляд. Смотрю в его глаза и вдруг вижу узкий змеиный зрачок в обрамлении тёмной зелени.

Рывком высвобождаю руку и подаюсь назад, ошарашенно глядя на моего несостоявшегося супруга. Кто он?

– Камень! Смотрите! – указывает лекарь пальцем.

Я опускаю голову, разжимаю ладонь с кристаллом, и сердце холодеет.

Он красный.

2. Глава 1.2

Камень выпадает из моей руки, с глухим стуком падает на пол и катится по тёмному ковру, пока не замирает посреди кабинета уродливым алым пятном.

– Что же теперь с нами будет? Что скажут люди? – ахает мачеха, хватаясь за сердце.

Внутри всё вспыхивает огнём. Хочется протестовать, я уверена, что меня оболгали. Не знаю, зачем лекарь это делает, но я знаю, что он говорит полный бред. И этот камень тоже лжёт.

– Это был твой последний шанс выйти замуж! – продолжает причитать мать, периодически всхлипывая от подступающих рыданий. – А ты всё профукала! Теперь тебя признают старой девой и сошлют на окраину к безмужним. Так ещё и брюхатую. Какой позор ляжет на нашу семью! Он ведь коснётся и твоей сестры, а ей ещё замуж выходить!

Я снова опускаюсь в кресло и касаюсь пальцами висков, пытаясь унять мигрень. Что ещё за безмужние? И почему все верят какому-то дурацкому камню, а не мне? Что со мной случилось? Почему я почти ничего не помню? Почему собственное тело кажется мне чужим?

– Оставьте меня с Анной наедине, – с ледяным спокойствием говорит Норд, а затем добавляет, обращаясь к матери: – Отмените всё и передайте гостям, что свадьбы не будет.

Нет. Я не хочу, чтобы меня оставляли с этим мужчиной вдвоём. Он меня пугает. Его взгляд, голос, то как он держится… всё заставляет мои внутренние радары буквально вопить об опасности.

Когда за матерью и лекарем закрывается дверь, мы с военачальником остаёмся вдвоём.

Я встаю с кресла и выпрямляю спину, глядя, как он надвигается на меня огромной чёрной скалой. Не хочу показывать, что нервничаю, поэтому лишь поджимаю губы.

Он подходит, бесцеремонно берёт мою руку и разворачивает её. С удивлением вижу, что на внутренней стороне запястья чернеет странная татуировка.

Когда военачальник пальцем касается рисунка, невесомо оглаживая его, сердце ускоряет свой ритм, а воздух будто резко заканчивается.

Я хочу вырваться, но мужская рука крепко, почти до боли сжимает моё тонкое запястье. Поднимаю глаза и строптиво прищуриваюсь. Нет, я не стану показывать мучителю свой страх.

– Значит, беременна от другого, – цедит он, искривляя чувственные губы в недоброй усмешке. – И как же так вышло, если на тебе моя метка истинности, Анна?

Метка истинности…

Я пытаюсь вспомнить и, на удивление, всплывают какие-то отрывочные фрагменты. Точно… из-за этой проклятой метки меня отдали этому ужасному человеку. Она означает принадлежность. И мне это совсем не нравится. Но сейчас она может меня защитить. Ведь истинных берегут, они рожают сильных наследников.

– Мы связаны, – смотрю в глаза бывшего жениха и вижу там лишь холод. – Принадлежим друг другу. Я беременна твоим сыном!

Он должен поверить мне.

– Связаны? – он растягивает уголки губ в ленивой усмешке. – Ошибаешься. Я выжгу эту лживую связь на корню. Так даже лучше, Анна. Мне не нужна старая жена. Молодая подарит мне настоящего наследника, а не бастарда, которого ты хотела мне подсунуть. Отправишься туда, где тебе и место – к старым девам в земли безмужних.